– Ах да, – сказал Кац. – Они самовозгорающиеся. Просто сделайте затяжку.

Гусев затянулся, на кончике сигареты тут же загорелся знакомый ему огонек, а легкие наполнились дымом. Гусев закашлялся.

– Подождите, я открою окно, – Кац бодренько вскочил из за стола и бросился к стеклопакету.

Гусев машинально проследил за ним взглядом. Окно выходило во внутренний двор клиники, и никаких примет будущего за ним не обнаружилось. Двор и двор, тысячи их.

– А вы сами не закурите? – спросил Гусев.

– Давайте лучше по очереди. А то как бы пожарная сигнализация не сработала.

– Разумно, – вторая затяжка показалась Гусеву прекрасной. По телу разливалась истома. – Значит, пропаганда здорового образа жизни так и не прижилась? Никотин не объявили вне закона? Когда я… ну, словом, к этому вроде бы шло.

– Оно и сейчас к этому идет, – сказал Кац. – И будет идти еще очень долго. У производителей табака обнаружилось могучее лобби. К тому же, сигареты стали безопаснее. Сами загораются, сами потухают, если ими постоянно не затягиваться. Содержание смол урезали, все такое.

– Чудесно, – сказал Гусев. – Что еще мне следует узнать о новом дивном мире?

– Он не такой уж и новый, – сказал Кац. – И не такой уж и дивный, если вы понимаете, о чем я.

– Понимаю, – сказал Гусев. – Но жизнь стала лучше? Жизнь стала веселее?

– Жизнь стала… другая.

– И в чем это выражается?

– В разном. По большому счету, во всяких мелочах.

– Вы – потрясающий консультант, – сказал Гусев.

– Я не консультант, – сказал Кац. – То есть, я, конечно, числюсь консультантом. Теоретически. Но на практике вы первый, кого мне доводиться консультировать по такого рода вопросам.

– У меня это тоже первая консультация по такого рода вопросам, – сказал Гусев. – Так что условия у нас равные.

– Можно задать вопрос?

– Конечно.

– Понимаю, что это не мое дело, но…. Почему вы заключили этот контракт? Я имею в виду, в то время большинству людей это казалось чуть ли не дикостью, причем довольно дорогой дикостью, и люди в нашу контору косяком не шли. Тем более, такие молодые люди, как вы.

– Девушка меня заставила, – честно сказал Гусев. – Это был тот случай, когда проще было согласиться и заплатить, чем объяснять, почему нет.

– Что ж, в итоге она оказалась права и вы теперь обязаны ей жизнью. Второй.

– Должна же она была оказаться права хотя бы раз, – сказал Гусев. – Я то тогда тоже считал, что это дикость и деньги на ветер.

– Но все же согласились?

– Как видите, – сказал Гусев. – Она все ныла и ныла, ныла и ныла, и я рассудил, что полтинник грина  на двоих – не такие уж большие деньги за то, чтобы она заткнулась.

– Видимо, у вас были высокие отношения, – съехидничал Кац.

– О да, – сказал Гусев. – Это были те еще отношения.

– Ладно, сначала я вам расскажу о юридической стороне вопроса, – сказал Кац. – Наш юрист сумел выправить вам общегражданский паспорт. Вот он.

Кац вручил Гусеву пластиковую карточку размером с обычную кредитку. На лицевой стороне красовалась гусевкая фотография тридцатисемилетней давности, взятая из его личного дела. Имя, отчество, фамилия, дата и место рождения, все как положено. С другой стороны карточки шли три магнитные полосы.

– Электронный паспорт, – пояснил Кац. На встроенном в него чипе записана вся актуальная информация. Действует как внутри страны, так и за ее пределами.

– Удобно, – сказал Гусев.