Кац улыбнулся, но это была невеселая улыбка.

– Или, например, клоны, – сказал Гусев. – Кому было удобнее всего меня клонировать? Кто располагал всем богатством моего генетического материала, у кого есть необходимые производственные мощности? Тут даже ходить далеко не надо, все сходится.

– Могут быть и другие объяснения.

– Бритва Оккама, – сказал Гусев.

– Не все в жизни поддается этому методу.

– Знаете, Аркадий Оттович, такими темпами мы ничего с вами не уладим.

– Хорошо, – сказал Кац. – Тридцать семь лет назад мы действительно вас застрелили, я это признаю. Застрелили и положили в криокамеру, и уладили все вопросы с полицией. Вы ведь этого хотели услышать? Но вы ведь не умерли окончательно. Вы живы. Вот вы, прямо передо мной сидите и глазами лупаете. И после мы вовсе не желали вашей смерти. Вспомните, когда вы попали в переплет, мы прислали к вам на помощь спецназ. Наши люди умирали за вас, Антон, и вы это видели. И даже потом, когда вы отправились в сольное путешествие по Москве и области, мы старались прикрывать вас. Откуда же, как вы думаете, на вашем счету в игре столько трупов? Некоторых из них вы не то, что не убивали, вы их даже не видели.

Но как они меня отслеживали, подумал Гусев, и сразу же понял, как. Телефон, который прислал ему Макс. Разлоченный, но, видимо, с жучком маячком. Макс, он ведь откуда взялся? Их с Гусевым познакомил Стас. А со Стасом Гусев познакомился в общаге «Второй жизни».

Вот тебе и здрассьте.

– Так что, как бы парадоксально это ни звучало, именно нам вы обязаны своей жизнью, Антон.

– И в туннелях тоже прикрывали, да?

– И там тоже.

– И парня убили, – сказал Гусев. – За то, что он вашу систему взломал и меня на клонов навел.

– А если я скажу вам, что его убили по ошибке? – поинтересовался Кац. – Что у наших специалистов была команда отстреливать всех, кто не вы, чтобы гарантировать ваше выживание?

– А файлы в системе потом сами себя заменили? – спросил Гусев. – Хакер мертв, следов в сети нет. Удачное совпадение.

– Вы то живы, – сказал Кац. – И клон ваш жив, хотя, если исходить из предписываемой нам кровожадности, мы и его должны были убить. Ведь мы могли бы, но не стали.

– Не стали, – согласился Гусев. – А к чему была эта история с ложкой и виртуальными мирами?

– Тут наши психологи ошиблись, – сказал Кац. – Признаюсь честно, когда выработали дворником, мы хотели вас раскачать, заставить действовать, посмотреть, что из этого выйдет. Но после охоты вы слишком уж раскачались, и были принято решение вас притормозить. Для этого и придумали историю с виртуальным миром. Мы и не ждали, что вы поверите в нее сразу, полностью и безоговорочно, мы хотели заронить в ваш разум сомнения относительно тщетности всех ваших действий. Но психологи неправильно просчитали ваш профиль. Сравнивали психотип с психотипом клонов, но не учли, что вы принадлежите к тому поколению, чья молодость пришлась на девяностые. Кто рос на обломках страны и воспитывался в этом бардаке. Вы ведь вообще никому не верите, Антон. Даже самому себе.

– Тем более, что это был не я, – сказал Гусев. – А всего лишь жалкая копия.

– Но почему же жалкая? Это была полная ваша копия, Антон. Ей не хватало только вашего жизненного опыта.

– И теперь мы переходим к главному вопросу, – сказал Гусев. – Зачем вот это все? Зачем вы меня убили, а потом оживили и берегли? Зачем сделали моих клонов?

– Вы же наверняка читали выемки, и вы умеете анализировать, Антон. Неужели у вас нет своей версии?

– Из очевидного – вы нашли в моем генотипе что то вас очень заинтересовавшее, – сказал Гусев.