Ну ничего, он ещё отомстит этому змеехвостому проходимцу! И за попранную гордость, и за неуместные шуточки.

Виконт торопливо перебрал свой сундучок и долго рассматривал флакон с серым порошком, пытаясь вспомнить что это, пока не сообразил, что заботливая нянечка подсунула отраву для клопов, которых, по её мнению, во дворце должно быть немерено. Ну уж нет, до убийства он опускать точно не будет! Зашвырнув флакон назад, Ронт наконец выудил склянку с прозрачным зельем и ненадолго засомневался: вроде для себя берёг. Но отбросил жадность и хищно улыбнулся.

Ничего-ничего, ради хорошего недруга не жалко. А уж как наагалея Дейна отходит кнутом, когда тот раскроется.

Засунув зелье в карман, Ронт спохватился, а хватит ли у него денег на подкуп слуги, и полез за кошельком.

[1] Пасс — советник и заместитель паттера в мирских делах.

[2] У варлийцев тела умерших опускают в болотную топь. На десятый-двенадцатый день после смерти тела варлийских оборотней начинают нестерпимо чадить из-за сгорающих внутри костей. Нередко случалось, что из-за брошенного тела разгорался пожар. Предавать умерших огню варлийцы считают кощунством — если ускорить тление тела, то на том свете умерший мог переродиться калекой, — поэтому хоронят соплеменников в воде, чаще в болотной. Местность у них просто болотистая.

Глава XIII. Покой для неугомонного

— Чего тебе от меня нужно? — Вааш с тоской уставился на Ссадаши. — Ты же слышал: Шаш приказал тебе не помогать.

— Когда ты его слушал? — весело приподнял брови друг. — Да и молод ещё Шаш, чтобы тебе, своему деду, приказывать. Ну уважь!

Вааш с грустью — больше наигранной — и завистью — всамделишной — опять на него посмотрел. У могучего наагалея тоже хвост зудел влезть в какие-нибудь неприятности и знатно повеселиться, вспомнить былые года. Но приходилось помнить, что он отец почтенного семейства, поэтому он и сметь не должен жизнью рисковать, и не менее почтенный директор единственной на все княжества школы нагинь — должность очень ответственная и пустых выходок не терпящая.

— Не уважу. Вон пусть твои черви девочку и отвлекают.

Ссадаши скривился и посмотрел в сторону. Туда, где стояла не очень довольная Дейна в окружении трёх нагов с фиолетовыми хвостами. По официальной версии охранники знакомились с напарницей. На самом деле — отвлекали по распоряжению господина. И отвлекали с большим энтузиазмом. Улыбались, взволнованно шевелили хвостами, играли мускулами и что-то низко, с хрипотцой рокотали. Красовались павлины! Дейна же любоваться прущей во все стороны мужской красотой отказывалась, смотрела на нагов из-под кудрявого чуба тёмными глазами и поджимала губы. Но не гнала, терпела. Даже к Шширару молящий о помощи взгляд не обратила, хотя напарник обеспокоенно поглядывал на неё.

— Вааш, мне надо ночью отлучиться. Ну отвлеки, присмотри за ней. Мне мои парни самому будут нужны. Ну друг ты мне или нет? — Ссадаши льстиво залебезил.

— Не друг, — Вааш неуступчиво сложил руки на груди. — Я за тебя, дурная голова, перед Дарилаской ответ несу. Да и твоя семейка с меня живого не слезет, если их единственный продолжатель рода сгинет.

Недовольно зашипев, Ссадаши пригрозил хвостом Шширару, который одобрительно посмотрел на могучего наагалея.

— Поупрямятся, плешивые драконы, и из племянников возьмут!

С наследованием в семействе Фасаша дела обстояли сложные и запутанные. Путали их больше старые традиции, которые давно пора засунуть Тёмным богам в… Вернуть туда, откуда они пошли. Имеющий живых родителей, трёх братьев, сестру и кучу племянников наагалей считался единственным продолжателем рода! Впрочем, эта несуразица была следствием скорее упрямства старейшин рода Фасаш и самого наагалея Ссадаши.