Маларец. Чужой, незнакомый человек, чёрный маг… полагал, что я могу поднять руку на отца!

Не слишком ли много он на себя берёт? Аделик ведь чётко дал понять, что просил лишь магических консультаций и никак не предлагал лезть к каждому из наших придворных в душу. Самоуверенность, наглость – самое то, чтобы прикрыть собственные злые планы!

И не знаю даже, что меня больше нервировало. Подозрения или это «ты», которым жених теперь пользовался.

– А вы, значит, честны. – Негодование подогрело кровь. Я решила, что самое страшное уже произошло, и невольно осмелела. – Предлагаете поверить вам на слово… во всём?

– Не помню, чтобы врал тебе в лицо.

– Да, вы всего лишь опоили меня и держите у себя в спальне! Посылали шкатулку с ловушкой, теперь порезали запястье… Покажите мне этот ваш ритуал, раз уж на то пошло. Вы ведь можете?

Теперь принц смерил меня долгим взглядом, будто задумавшись. Но в итоге решил:

– Почему бы и нет, в конце концов.

Я тут же подалась вперёд, надеясь слезть с кровати, но он остановил:

– Тише. Только не упади и не вини потом меня, прошу.

И подал мне руку.

На пару секунд я застыла, разглядывая его несчастно. Наверное… глупо было стыдиться столь простого жеста. После того, как он скрутил меня недавно – а затем лично отнёс в свою кровать. Но почему то по собственной воле коснуться этой крепкой руки, опереться на неё, положиться – казалось страшно. Не так, совсем не так я представляла отношения с будущим мужем.

Я с трудом переборола себя, чтобы принять ладонь, ухватиться за предплечье. Шинар беспокойства не выказал – нарочито спокойно помог мне встать, а затем повёл прочь из спальни.

Осторожными шажками.

Мы прошли в гостиную, где царила тишина – последний охранник куда то исчез. Ждал за дверью, полагаю. Остальное не изменилось: свечи и кресла, наш незаконченный ужин в приёмной, распахнутая дверь кабинета…

– Садись сюда, – предложил Шинар, пододвигая мне кресло к самому краю мелового круга.

Я устало опустилась, не протестуя.

Жених вернулся с подсвечником, зажёг от него ещё с пяток огней в комнате. Скоро они осветили обстановку, и я с недоверием огляделась. Кабинет Шинара перестал казаться столь зловещим. Принц прошёл к жаровне, достал из под стола мешок углей и методично поджёг их длинной палочкой. Скоро в пятиугольной чаше заплясало самое обычное пламя. На краю же умостились две вещи – перчатка и платок… явно связанный со мной.

– С чего начнём? – Мужчина поймал мой взгляд и вдруг знакомо, издевательски улыбнулся уголком рта.

– Чья это перчатка? – Я попыталась запрятать оставшиеся эмоции глубже. Только забавлять его сейчас не хватало!

– Вашего святейшего. Он долго от меня скрывался и был предельно осторожен. Что ж, пожалуй, её и рассмотрим.

Шинар открыл средний ящик стола, извлёк оттуда несколько склянок и мешочков. Я завороженно наблюдала за его движениями – быстрыми, но спокойными, даже утончёнными. Такими жестами художник превращает безликий холст в картину. Музыкант складывает разрозненные звуки в мелодию. Не думала, что в чёрной магии увижу нечто похожее на искусство.

– Хочешь ещё о чём нибудь меня спросить? – предложил жених.

– А вам это не помешает?

– Нет. Ничуть.

– Что ещё вы знаете о смерти отца? – Я не стала растрачиваться на мелочи. – Пожалуйста, расскажите мне.

– Мало, – отвечал принц неторопливо, бросая в огонь первую щепотку кристаллов из стеклянной банки. Пламя вдруг ухнуло, позеленело, и сноп искр взвился к потолку. – Во первых, судя по тому, что я увидел в ауре короля, нет причин сомневаться, что его действительно прокляли.