— А как же теперь?

— Милорд кого-то нанял, чтобы следил за порядком. А мне сказал, что я ему нужен. — Теперь в голосе Торкила звучала гордость. — Он даже научил меня считать, чтобы я мог лучше помогать ему.

Скорее всего, Нил решил, что он Торкилу нужнее, чем Торкил ему. Джэнет уже убедилась, что маркиз Брэмур совершает свои добрые поступки под предлогом, что это необходимо именно ему.

— А еще кто-нибудь знает о том, что мать Джоанны умерла от рака?

Торкил пожал плечами:

— Она сама была из англичан, Уэдсворт их фамилия…

— А маркиз никогда о ней тебя не расспрашивал?

— Нет.

«Понятно. Решил, что ему и так все известно», — подумала Джэнет и с трудом проглотила застрявший в горле комок.

А ведь, если он ошибается, если его дядя солгал ему, она могла бы восемь лет назад выйти замуж за Нила! Однако тогда у нее не было бы Колина и девочек.

Воистину, господь отнимает, но он же и дает!

Но скорее всего бог здесь совсем ни при чем. Все это сотворил старый маркиз, да горит его душа вечным адским пламенем!

— Мы должны навести справки, — решительно заявила Джэнет. — Может, нанять для этого поверенного в делах? Но Торкил покачал головой:

— Без согласия маркиза нельзя. И не надо мне было все это вам рассказывать. Слишком уж я разболтался…

Джэнет смотрела, как Торкил удаляется, высоко подняв голову, и понимала, что больше он не промолвит ни слова. Во всяком случае, сегодня. Его преданность Нилу безгранична. Так же он был предан и его матери.

Джэнет поднялась к себе. Рассказ Торкила все еще звучал в ее ушах, а сердце разрывалось от жалости к бедной женщине, запертой в башне, спрятанной подальше от глаз человеческих. К этой несчастной матери, у которой отняли ее дитя. Однако теперь у Джэнет появилась надежда. Ведь если мать Нила стала «не в себе» только после того, как упала с каменной лестницы, значит, она не была безумной от рождения. Это физическая травма, а не наследственное сумасшествие.

Однако будет ли такое объяснение для Нила достаточным? Особенно после восьми лет жизни в мрачной убежденности, что мать и бабушка были жертвами болезни, передававшейся из поколения в поколение? Нет, вряд ли…

О, если бы можно было разузнать все досконально! Деньги у нее есть. Ей только нужен поверенный. Конечно, она не обратится к тому, кто занимается делами Лохэна. Ей нужен надежный человек. Однако ведь в Брэмуре должен быть свой юрист. И Торкил наверняка знает его. Но захочет ли он ей помогать?

Александр Лесли завязал маску, скрывшую почти все лицо, кроме глаз. На лоб ему падала прядь рыжеватых волос, под которой почти не видно было шрама. Он взял с собой карту с валетом пик — ту самую, что ему отдал Брэмур. Берк, отъехавший на другую сторону дороги, тоже был в маске. Он видел, как около деревенской гостиницы остановилась модная карета какого-то англичанина, которому недавно была дарована шотландская земля, несомненно, за верную службу королю Георгу.

Деревня была расположена в трех милях от Лохэна. Может быть, им повезет и они сумеют поживиться, чтобы хоть частично вернуть Брэмуру затраченные им деньги. Несмотря на то, что Алекс говорил Нилу, ему не хотелось быть должником. Т ем более — должником человека, который сражался вместе с Камберлендом против шотландцев. Он взял у Брэмура деньги только потому, что это было необходимо для спасения детей.

Собственно, ради этих детей Алекс теперь и жил. Он все потерял — свои семейные владения, свой клан, все свое наследственное имущество. У него нет даже его прежнего лица. Однако старуха, которая спасла ему жизнь, укрывала от англичан еще пятерых детей.