«Но так не делают», – заметил ее старший юрист.

– «Почему?» – невинно спросила Алекс, и мужчины ударились в объяснения, от логически обоснованных до самых невероятных, но сводилось все к одному и тому же: ее отец никогда бы такого не допустил, и мистер Карл тоже.

«Мой отец умер, – ответила Алекс. – А Карл Стюарт больше мне не муж».

И вот она тут, бредет между пыльными рядами виноградных лоз, рассматривая грозди так, словно что-то понимает. Теперь нужно идти в дом и встречаться с человеком, которому, наверное, объяснили, что следует полюбезничать с глупой хозяйкой и очаровать ее, чтобы ускорить процесс приобретения.

Алекс задержалась на границе, за которой заканчивались посадки, чтобы надеть сандалии. Она ощущала неуверенность – новое чувство, и не слишком приятное. Сталкивалась с ним только раз, тогда, когда поставила на Тревиса.

Нахмурившись, Алекс распрямила плечи и начала подниматься вверх. Не время отвлекаться. Она больше никогда не увидит Тревиса. Сейчас надо сосредоточиться на том, кто ждет ее в доме. Что он скажет? О чем попросит? Ни имя, ни род занятий этого человека ей не были известны. В своем устремлении отказаться от советчиков она забыла узнать об этом. Он представляет покупателя – вот все, что ей известно.

Один из ее юристов, конечно, будет присутствовать, но вести переговоры ему одному Алекс не позволит. Сама хочет участвовать. Она умеет оценивать людей и может задавать вопросы, по ответам на которые сразу поймет намерения неизвестного покупателя. Потому что, глупо это или нет, но ей хочется убедиться, что Соколиные виноградники попадут в хорошие руки.

Алекс пригладила волосы. Ветер выбил одну прядь из старательно уложенного этим утром пучка. Взглянув вниз, на свои открытые сандалии, она увидела, что ноги после утренней прогулки запылились.

– Хорошенькое начало, Алекс, – пробормотала она… и внезапно застыла, как громом пораженная.

На дорожке, рядом с ее взятым напрокат седаном, была припаркована машина. Ее адвокат ездил на черном «кадиллаке», эта машина тоже была черной. Но только там стоял «порше». Сердце ее стукнулось о ребра. Тревис тоже приезжал на черном «порше».

Алекс хмыкнула. В Калифорнии полным-полно черных «порше». И потом, что ковбою делать рядом с виноградниками?

Ее сотовый телефон зазвонил, когда она подходила к крыльцу. Она вытащила его из сумочки и услышала голос своего адвоката.

– Мисс Торп, прошу прощения, но боюсь, я вынужден задержаться.

Алекс вздохнула и шагнула в переднюю.

– Задерживаетесь? Надолго?

– На самом деле я не уверен, смогу ли вообще явиться. Я пытался дозвониться…

– Ничего. Мы просто договоримся на другое время.

– Ну, если вы сочтете возможным…

– Конечно. – Она улыбнулась его осторожности.

– Вы можете сами выслушать все, что хочет вам сказать мистер Бэрон.

– Кто?

– Мистер Бэрон. Тревис Бэрон. Я не знал, что вы знакомы, но мистер Бэрон сказал, что вы старые друзья.

– Старые друзья… – повторила Алекс полузадушенным шепотом.

– Это было единственное, что мне пришло на ум, – произнес мужской голос поблизости.

Алекс резко повернулась. Тревис стоял на пороге жилых комнат. На нем были джинсы, футболка и ботинки. Эти ковбойские ботинки…

– Алекс? Вы ведь старые друзья, да?

Она глядела в зеленые глаза человека, который так упорно снился ей последнее время.