И опять я смолчал. На Титане ничего не водится — поверхность мира едва ли приспособлена для жизни, местной или какой-либо еще. Она знала это так же хорошо, как и я.

Анника улыбнулась.

— А до Титана? На твоем родном мире не было рептилий?

В этот раз я не сумел сдержать улыбку.

— Вы прекрасно знаете, что Серого Рыцаря бессмысленно расспрашивать о прошлом, инквизитор.

Ее улыбка переросла в широкую ухмылку, сверкнули белые зубы и яркие глаза.

— Я знаю это, и очень хорошо. Возможно, мне просто нравится эта игра. Хоггорм — это ползучий гад. Очень ядовитый.

— Змея. Мне следовало догадаться, спасибо.

Она предпочла не замечать моего сухого тона.

— Когда прибудет новый лорд-милитант, ему придется заново выстраивать структуру планетарной власти.

В этом не было ничего удивительного. Глубокие зачистки требовали подобного, и я понимал, почему она решила мне все рассказать. Анника была лишь одним из трех инквизиторов со свитами, находящихся на поверхности Хета. Более чем достаточно, чтобы разобраться с текущими проблемами. Дарфорд, с его склонностью к изощренным речевым оборотам, назвал бы это чрезмерностью.

— Инквизитор, мне неинтересны особенности реструктуризации бюрократического аппарата. Полагаю, вы здесь по какой-то иной причине?

Прочесть ее разум не составило для меня особого труда. Раздражение делало мысли Анники зазубренными, слова вязли в нерешительности. Она знала, что хочет спросить, но не была уверена, как это вернее выразить.

Анника словно ожидала, что в ее просьбе будет отказано, стоит лишь ее озвучить. Это только распалило мое любопытство.

Я прервал психическое прикосновение, не чувствуя вины за вторжение. Страстные натуры прочесть легче всего. На самом деле, скорее приходилось прилагать усилия, чтобы не слышать их мыслей, и Анника была лучшим тому примером. За пределами монастырских стен мне довелось общаться с относительно небольшим количеством людей, и разум Анники определенно был одним из самых «громких».

— Я получила предписание решить еще одну очень важную проблему. Мне следует немедленно покинуть Хет. — Обычное чувство гордости делало ее слова вдохновенными. Что бы от нее ни требовалось, втайне она этим гордилась. Немногие задания считались более важными, чем приведение к покорности целого мира.

— И? — нажал я.

— И я делаю официальный запрос в крепость-монастырь Титана для обеспечения вашего участия в грядущей операции.

Я, наконец, отложил шлем, который до этого чистил. Священные масла, трижды благословенные очистителями, заплескались в стеклянных сосудах, когда я отодвинул их в сторону. Она была молода. Наверное, она не понимала, о чем просит.

— Это не представляется возможным, — возразил я. — Наш долг на Хете выполнен, и мы связаны присягой инквизитору Харулу в Кибельских Далях.

— Я знаю, что это необычно, — призналась она. — Также я знаю, что за ним старшинство.

— У вас есть собственная группа зачистки. Мы — последнее оружие, которым пользуются во времена величайшей нужды. Что это за долг, для которого требуемся мы?

— Я не могу сказать.

Мне снова стало смешно. Не было такой тайны, которую Инквизиция не могла бы нам открыть.

— Ложь, — сказал я ей, — и мне даже не нужно читать ваши мысли, чтобы знать это.

— Просто с языка сорвалось, — поспешно исправилась она. — Я могу сказать, но не буду. До тех пор, пока не узнаю всех деталей операции.

После этих слов меня разобрало любопытство.

— Под каким кодом проводится задание?

— Код «Регалия».