Дарт взялся за рычаги управления и резко увеличил скорость. В реакторе взревело. Огни грандиозной битвы качнулись на экранах и рухнули куда-то назад и вниз. Набирая скорость, Дарт ринулся в погоню за уходящим рассадурцем.

Тот был обнаружен не одним Дартом — его преследовало по меньшей мере с полсотни кораблей конфедератов. Дарт видел, как имперские звездолёты кинулись на помощь беглецу, который, чувствуя обращённое на него чуть ли не всеобщее внимание, на полной скорости улепётывал с поля боя.

Корабли конфедератов два или три раза приближались к дисколёту, и он вынужден был тормозить, чтобы отбиться от направленных на него гравитационных ловушек и плазменных торпед. Уничтожить его с ходу конфедератам не удавалось (рассадурские боевые корабли вообще трудно уничтожить "с ходу"), а за то время, пока дисколёт давал отпор, к нему поспевали два или три рассадурца и отгоняли нападавших. Поблизости от дисколёта то и дело завязывались яростные стычки. Выходит, Броберодо был прав: это действительно был Адепт, а значит, ставки в борьбе за уходящий дисколёт были чрезвычайно высоки.

Дарт знал, что не раз уже случалось, когда конфедераты, уничтожив в космической битве всего один неприятельский корабль, наблюдали, как весь остальной рассадурский флот устремлялся в паническое бегство, словно стадо, лишившееся вожака. И только позднее, через агентурную сеть, внедрённую в миры Сумеречной зоны, до командования конфедератов доходили известия, что в сбитом звездолёте находился Адепт…

Присутствие Адепта в составе флота или сухопутной армии Рассадура (как правило, Адепт был один, очень редко их было двое) играло чрезвычайно важную и до сих пор невыясненную роль, поскольку его гибель или бегство приводило к немедленному бегству всего рассадурского воинства. Сейчас Адепт явно покидал территорию сражения, но бой почему-то не затихал. Это могло означать, что либо здесь присутствовал не один Адепт, а два или даже несколько, либо этот Адепт не собирался уходить окончательно. Как бы там ни было, его следовало уничтожить. Гибель прислужника Владык Тьмы — слишком сильный дестабилизирующий фактор для противника, чтобы им не воспользоваться.

Адепт, конечно, знал, что "засветился". Теперь, если его корабль продолжит участие в битве, то на него навалится вся сила конфедеративного флота (часто в подобных сражениях уже одно знание корабля, на котором находился Адепт, приводило к победе или значительно ускоряло её достижение), и он продолжал уходить, явно намереваясь скрыться за газовым гигантом.

Подбить его конфедератам не удавалось, несмотря на все их старания — прикрывавшие отход дисколёта рассадурцы навязывали преследователям ближний бой, заставляя тех вязнуть в густых переплетениях гравитационных ловушек. Вскоре последние преследователи застряли позади, ввязавшись в драку с неприятельскими линкорами. Погоню продолжал один Дарт, всё это время благоразумно державшийся в отдалении.

Стараясь оставаться незамеченным, он подошёл близко к гигантской планете. На капсуле включились гравитаторы, позволявшие бороться с чудовищным притяжением исполина. Всего в нескольких тысячах километров от Дарта проплыл один из спутников — тёмно-коричневый шар вдвое крупнее Брельта, изрыгавший лаву и вулканический газ…

Область спутников и колец, в которой очутилась капсула, представляла собой захватывающее по красоте зрелище. Всё вокруг мерцало, искрилось и переливалось мириадами голубых искр; густая газовая атмосфера гиганта текла и клубилась, на ней взбухали и лопались облачные образования, оставляя после себя медленно рассасывавшиеся воронки; ослепительно вспыхивали астероиды, поминутно врезавшиеся в атмосферу гиганта. Комиссару, однако, некогда было любоваться на этот величественный мир огня и льда. Он не спускал глаз с экрана локатора, следя за удиравшим Адептом, и попутно прислушивался к тому, что творилось в эфире. Судя по кратким фразам конфедератов, рассадурцы отступали, хотя бой в целом ещё продолжался.