Дятел всё трещит — тр-р-р! тр-р-р! — как будто дрелью работает. Папа кладёт ракетку, садится на пенёк, говорит:

— Он барабанит, зовёт, а она к нему равнодушна, глупая дятлиха, птичьи мозги.

Мама вдруг просыпается и смеётся.

— Как хорошо, что мы поехали. Ну скажите, хорошо? — Она спрашивает у них двоих, а смотрит она на папу. Она упорно смотрит, а он не слышит, он слушает птиц, он слушает ручей, деревья, ветер. И себя.

Саша отвечает:

— Хорошо, что мы поехали, это просто замечательно. А я умею делать мостик. Показать?

Саша изогнулась, повисли, закачались волосы, а она коснулась пальцами травы — и весь мир перевернулся вверх ногами. Берёзы вверх ногами, и белые звёзды — где они? На земле? На небе? И мама перевернулась, и папа тоже.

— А Катя из себя ставит неизвестно что.

— Ясно. — Мама строгает палочку. — Всегда находится кто-то, кто ставит из себя неизвестно что. С этим приходится мириться. Хватит тебе, Саша, у тебя пузо голое. Смотри, вот это заячья капуста. Попробуй, кисленькая. И ты поешь. — Мама суёт пучочек светло-зелёных нежных листиков папе прямо в рот, он жуёт, кивает.

— Кисленькая, я её с детства не пробовал. Заячья капуста, сто лет прошло.

— Жизнь прекрасна, — говорит мама, — можно собирать сморчки, а можно не собирать. Можно делать мостик, а можно не делать. Потому что не в этом суть. Верно?

— Разумеется, — отвечает папа, — важна широта взглядов.

— Сашу проводим в лагерь, сделаем ремонт, хорошо? — Мама стоит теперь за папиной спиной и гладит папу по голове. А он морщится, ремонт — это трудно, это скучно и громоздко. Ремонт — это то, о чём лучше не думать, не помнить. И вообще, кто сказал, что его пора делать — ремонт?

— Не страдай, не мучайся, — смеётся мама, — ты только маляров пригласи, а потом, пожалуйста, можешь ехать к своей маме. Можешь, можешь, я сама справлюсь.

У кукушки такой голос, как будто там, где она сидит, сыро, там, наверное, деревья растут гораздо гуще, они там выше, темнее. Там дебри, чаща, тайны. Сколько лет мне жить? Да хоть тысячу. Она тебе наобещает, пёстрая птица кукушка.

— Кукует, как в часах, — говорит папа.

Мама смеётся, и Саша тоже смеётся.

Они не знают, что скоро придёт беда.

Где я его видел?

Сашенька подходит к кассе кинотеатра, народу совсем мало.

— Один билет, пожалуйста, — просит Сашенька.

Конечно, гораздо веселее, когда приходишь в кино не один, а с кем-нибудь, но что поделаешь, если не с кем? Иногда говорят, что у хороших людей много друзей, а если у человека нет друзей, то он сам в этом виноват. Я совершенно с этим не согласна. Бывает, конечно, что сам виноват, а бывает, что нисколько не виноват. Иногда очень хороший человек вдруг оказывается одиноким. Мало ли почему — застенчивый он, например, обходит людей, с которыми мог бы подружиться, если бы был посмелее. Или он скрытный, и никому не видно, какой он на самом деле — хороший или так себе. Или ещё почему-либо так получается, что совсем неплохой человек вынужден подойти к кассе и сказать: «Мне один билет, пожалуйста».

Но Сашенька старается об этом не думать. Он входит в зал, отыскивает своё место в седьмом ряду, доедает мороженое. Скоро начнётся фильм. Это самые хорошие минуты — фильм ещё не начался, но скоро начнётся, и можно ждать, и нетерпеливо ёрзать на месте. И поглядывать по сторонам просто так, от нечего делать.