|
Вы с Джерри слишком долго жили на этом вашем островке, в мире искусства. И ты настолько влюблена в себя, хоть и скрываешь это за изящными манерами воспитанной дамы, что даже не пыталась научиться заботиться о мужчине. Мне, к примеру, пришлось немало потрудиться ради сохранения своего брака, ты же палец о палец не ударила. Ты предоставила Джерри полную свободу и теперь из-за своей самовлюбленности не желаешь примириться с последствиями. - Я примирюсь с ними, когда надо будет. Но... - Вот уж не думаю, чтобы это когда-либо произошло. Я чертовски хорошо понимаю, что ты удержишь Джерри, если нажмешь на все тормоза и пустишь в ход детей. Но неужели он тебе нужен такой ценой? Я знаю, что мне в подобном случае Ричард не был бы нужен. - Я тебе делать внушение не собиралась и сама выслушивать не хочу. Я прошу тебя, по-моему, достаточно вежливо: оставь в покое моего мужа на несколько недель. Бледное лицо Салли вспыхнуло. - Вы с Джерри поступаете как черт на душу положит. Оба вы, на мой взгляд, предельно незрелые. - Я передам ему твои слова. Благодарю за кофе. Проходя через гостиную, Руфь заметила, что квадратные подлокотники белого дивана протерты, а гравюра Уайеса висит криво. Во дворе на лужайке, нуждавшейся в стрижке, Цезарь опрокинул Джоффри. Мальчик закричал - наверно, не столько от боли, решила Руфь, сколько из страха, что у него снова треснет ключица. - Цезарь! - рявкнула Салли, а Руфь сказала: - Ничего страшного. Просто у Джоффри выдалась трудная неделя. - Я слышала, - сказала Салли. Руфь посмотрела на Салли, ища в ее лице подтверждения, что разговора на кухне не было; та улыбнулась в ответ. Но когда Руфь уже сидела в машине, а Джоффри хныкал позади, она увидела, как Салли в своих белых брюках опустилась на траву - длинные волосы растеклись по спине - и классическим жестом обняла двух своих детей; рядом с Теодорой дополнительным стражем стоял пес. “Враг отброшен” - так назвала бы Руфь эту картину, но тут включилось зажигание, и смесь бензина и земного притяжения повлекла ее вниз по дороге. *** Дома она расплатилась с миссис О., которая, накормив Джоанну с Чарли и отправив их на улицу, уселась в качалке подремать. Руфь налила в стакан апельсинового сока, добавила немного вермута и позвонила на работу Джерри. Телефон был занят. Она звонила ему четыре раза на протяжении двадцати минут, прежде чем телефон освободился и она услышала его голос. - С кем ты так долго говорил? - спросила она. - С Салли. Она сама мне позвонила. - Вот это уже подло. - Почему? Она была расстроена. Кому же ей еще звонить? - Но ведь я только что просила ее этого не делать. - И она обещала? - Не совсем. Она сказала, что считает нас обоих очень незрелыми. - Ага, она так и знала, что ты передашь мне ее слова. - А еще что она сказала? - Сказала, что ты говорила ей, что я по-прежнему тебя люблю. - А ты что на это сказал? - Забыл. Я сказал, что, наверное, так оно и есть - в каком-то смысле. Не знаю, почему это должно было ее расстроить - она ведь и сама так считала. Это же ясно. - А почему это должно быть так уж ей ясно? Ты ведь говорил ей, что любишь ее, ты спал с ней, ты всем своим поведением давал ей понять, что я для тебя ничего не значу. |
