— А если я сумею убедить вас, что это совершенно легально?

— Тогда мне больше нечего здесь будет делать. Раз эта молодая особа хочет заработать деньги, не нарушая при этом законы, то я ничего против не имею.

— Мы могли бы поговорить наедине?

— Именно здесь.

— Я сказал — наедине.

— У нас здесь максимум скромности.

— Хорошо, сядем, — сказал Хайнс, отчаявшись. — Знаете… вы меня совершенно ошеломили. Прошу дать мне немного времени, чтобы придти в себя.

Ева Мартелл и Адела Винтерс сели на диване, Мейсон расположился в кресле напротив них. Хайнс, подумав, придвинул стул и сел у стола.

— Я, — обратился Хайнс к Мейсону, — решил быть с вами откровенным.

— Это очень хорошо, — сказал Мейсон, — однако, сперва проверим в порядке ли ваши счета. Вы выплатили этим женщинам условленные суммы?

— Еще нет.

— Может быть, вы заплатите им деньги?

— Сделаю это с удовольствием, но у меня нет желания исполнять ваши приказы, да еще высказанные таким тоном.

— Так заплатите и тогда не нужно будет исполнять приказы.

— Приказ, однако, был высказан.

— Черт возьми, заплатите же им!

— Разве они являются вашими клиентками? — покраснел Хайнс.

— В определенной степени. Кое‑кто из их друзей просил меня присмотреть за этим делом.

Поколебавшись, Хайнс вынул толстый бумажник, вытащил пять пятидесятидолларовых банкнот и вручил их Еве Мартелл, затем подал стодолларовую бумажку Аделе Винтерс.

— Теперь уже лучше, — сказал Мейсон, когда Хайнс спрятал бумажник в карман. — Я вас слушаю.

— Эту молодую особу зовут Ева Мартелл, — начал Хайнс. — Женщина, которая составляет ей компанию, это миссис Адела Винтерс, исполняющая функции опекунши. Если вы видели объявление, то помните, что я обязался платить, и хорошо платить, опекунше. Для моей собственной безопасности, а так же для безопасности этой молодой особы. Я хотел, чтобы не было ничего двузначного в этом положении, ничего такого, что могло бы привести хоть к малейшему обвинению в моральной неустойчивости.

— Да, — подтвердил Мейсон, — похоже, что альковные дела не входят в правила игры. Следовательно, это мисс Ева Мартелл. Верное ли у меня впечатление, мисс, что вы живете здесь как двойник Хелен Ридли?

— Да, — ответила брюнетка.

— Почему?

— Таковы были инструкции.

— От кого?

Она заколебалась на мгновение, но Адела Винтерс быстро ответила:

— Это поручение мистера Хайнса, человека, который сидит перед вами. Он так распорядился когда мы сюда въехали, а мы лишь выполняли его указания с точностью до запятой. Мы делали все именно так, как он сказал.

— Слова миссис Винтерс соответствуют действительности? — спросил Мейсон.

Хайнс прокашлялся.

— В принципе, все правильно, — признал он неохотно.

— Я так понимаю, что вы берете на себя ответственность за это, — сказал адвокат.

— Да, — подтвердил Хайнс, — от начала и до конца.

— Я думаю, вы отдаете себе отчет в том, что фальсификация личности является преступлением?

— Только тогда, когда она производится в целях обмана. Я очень старательно проверил законы, очень старательно, господин адвокат. Уверяю вас, все мои действия в этом деле абсолютно законны. Здесь нет ни тени обмана.

— Но вы намереваетесь обмануть кого‑то, иначе зачем весь этот цирк.

— Смотря кого, здесь с точки зрения закона существует очень большая разница.