– А я, собственно говоря, к вам, Виктория. Можете уделить мне минут пятьдесять?

– Да, конечно. Проходите, Андрей… Кофейку или чего покрепче?

– Кофейку, если не затруднит, – ответил я, усаживаясь в кресло.

– Какие же тут могут быть затруднения? Напротив, мне весьма приятно попить кофе в обществе знаменитости.

Виктория прошла в крохотный кухонный «отсек», примыкающий к гостиной.

Она была в футболке и плотно обтягивающих кремовых джинсах… А обтягивать было что! Тигрица звякала посудой и что то мурлыкала. Через пару минут на столике дымились две чашки с кофе. Насыпая мне песок в чашку, Виктория нагнулась, и я смог заглянуть в лабиринты декольте. Лабиринты впечатляли. И она отлично знала, куда я заглядываю.

Песок она насыпала долго. А когда выпрямилась, посмотрела на меня с довольно откровенной улыбкой… Но это ты, тигрица, зря. Этот номер не катит.

– Вы, наверное, о Володе хотели поговорить, Андрей?

«Не столько о Володе, сколько о тебе, тигрица», – подумал я, но говорить стал о Володе. Я стал говорить о том, что Соболин – человек неплохой, но несколько импульсивный, увлекающийся. Что он женат, что немножко устал за последнее время… Виктория слушала с улыбкой, иногда кивала…

«Зачем тебе этот парик? – подумал я. – У тебя прекрасные волосы…» Я говорил, она улыбалась и кивала. Я пытался вспомнить, что я знаю о клептомании. Главным образом меня интересовало: что клептоман делает с украденным? Выбрасывает или оставляет «на память»?… Выбрасывает или оставляет? Но так ничего и не вспомнил.

– Еще кофе? – спросила Виктория.

– Нет, спасибо…

– А я, пожалуй, сделаю себе еще, – сказала она и снова прошла в кухонный «отсек», демонстрируя «вид сзади». Снова поколдовала с посудой, что то напевая… Я прислушался, и мне очень понравилось.

Виктория вернулась с чашечкой кофе, села:

– На чем мы остановились?

– На том, что Володя – человек увлекающийся. Он даже собрался посвятить вам стихи. Или, вернее, шлягер… Не слышали?

– Нет, не слышала… Если вы, Андрей, пришли спасать семью вашего увлекающегося Вовчика, то я могу вас успокоить: он мне на хер не нужен. Он же нищий?

– Весьма не богат, – подтвердил я.

– Так что зря вы беспокоитесь… Я сама скажу ему вечером, чтобы летел к своей кастрюле. О'кей?

– О'кей, – ответил я и поднялся. – Спасибо за кофе. Надеюсь, еще встретимся на ужине.

– Конечно. Я рассчитываю, Андрей, что вы пригласите меня танцевать.

– Разумеется… Буду счастлив.

Виктория вышла вместе со мной в прихожую… Невзначай прижалась грудью.

– Так что зря вы, Андрей, беспокоились. Ну, пошалили немножко, приятно провели время… А завтра разъедемся. И – никаких слез!

– Да, – подтвердил я. – Завтра разъедемся… Кстати, как вы, Вика, поедете?

– У меня джип, – сказала она.

– Я знаю. «Лендкрузер», шикарный аппарат… Я имел в виду, что у вас украли сумочку. Видимо, и ключи тоже украли?

Виктория осмотрела меня внимательно… «Жаркий взгляд… Как опасен твой тигриный взгляд!»

– Нет, – сказала она, – ключи, слава Богу, не украли. Я их в кармане куртки ношу.

– Вот и замечательно, – ответил я и вышел. Воздух на улице был бодрящим и свежим. Замечательно, но… не доказательство.

* * *

– Вот теперь понял, – сказал Танненбаум.