— Знает ли ваш сводный брат, что вы собираетесь оставить ему всю свою собственность?

— Да, знает.

— Допустим, он будет разочарован, узнав, что вы внесли условия в завещание, — не отступал Мейсон.

— О нет. Я не намерен отдавать в его руки ничего, кроме собственности. Он плохой финансист.

— Почему? Разве он пьет?

— Нет‑нет, дело не в этом. Он немного странный.

— Вы имеете в виду, в психическом плане?

— Ну, он нервный тип, всегда слишком озабочен своим здоровьем. Врач сказал, что он, как они это называют, ипохондрик.

— Были ли у него когда‑нибудь собственные деньги? — справился Мейсон.

Кент кивнул и ответил:

— Да, но он предпринял довольно неудачные финансовые операции и прогорел, а посему озлобился и стал придерживаться крайних взглядов. Из‑за того, что ему не повезло, он склонен относиться с неприязнью к любому успеху остальных.

— В том числе и к вашим успехам, — с улыбкой сделал вывод Мейсон.

— В высшей степени, — последовал ответ Кента.

— И, невзирая на это, не прочь извлечь выгоду из вашего завещания?

— Вы просто не знаете его, — сказал Кент, улыбаясь, — у него весьма своеобразный темперамент.

Мейсон поиграл карандашом, задумчиво и пристально взирая на Кента, и затем спросил:

— А как насчет будущей жены?

— Она не собирается претендовать ни на один цент, — ответил Кент. — Я хочу, чтобы вы с учетом этого составили контракт, который она должна подписать до того, как выйдет за меня замуж, и другой, на котором поставит подпись впоследствии. Это единственный способ убедиться, что она выходит за меня замуж не из‑за денег. Между прочим, это ее идея. Она утверждает, что не выйдет за меня замуж, пока я не организую все так, что ей не удастся получить ни цента из моего состояния ни за счет алиментов, ни по наследству в случае моей смерти.

Мейсон вскинул брови, а Кент засмеялся и сказал:

— Строго между нами, консультант, после того, как она подпишет оба контракта, по которым не сможет получить с меня денег на законном основании, я собираюсь вручить ей весьма существенную сумму наличными.

— Понимаю, — заметил Мейсон. — А теперь о том условии в завещании: Эдна получит независимый доход, если разведется. Не приведет ли это к тому результату, которого Харрис хотел бы избежать?

— Понимаю, что вы имеете в виду. Думаю, что сначала должен все оговорить с Харрисом. Честно говоря, Эдна всегда была для меня проблемой. Ее чуть до смерти не загоняли охотники за приданым, но я отшивал их, как только мог. Затем появился Харрис. Он сказал мне о своих намерениях с самого начала… Вы с ним вечером встретитесь. Можете растянуть дело с завещанием на несколько дней, консультант, но незамедлительно подготовьте те контракты, о которых мы говорили, для моей будущей жены и захватите их с собой сегодня вечером. Образно говоря, это будет своего рода тест. Если она будет настаивать на отказе от всех прав на мое состояние, тогда я буду уверен, что она выходит за меня замуж по любви.

— Понимаю, — ответил Мейсон.

— Сможете подготовить эти контракты к сегодняшнему вечеру?

— Думаю, что смогу.

Кент выхватил из кармана чековую книжку, заполнил чек с той быстрой нервозностью, которая характеризовала все его действия, оторвал и протянул Мейсону, проговорив:

— Промокните.