– Барух хашем, – кивнул Раби Нилыч. – Готов приступить к работе?

    – Всегда готов, – ответил Богдан и улыбнулся. Мокий Нилович удовлетворенно хмыкнул в ответ.

    – А вы-то как? – не утерпел Богдан. – Ваше-то как здоровье?

    Кустистые, черные с проседью брови Великого мужа парой могучих улиток сползлись на переносье.

    – В таких случаях принято отвечать: не дождетесь, – проговорил он мрачновато. Помедлил. – Да нет, я понимаю, что ты имеешь в виду. Дозу я получил не полную, один раз только успели поставить пиявиц, потом-то вы с ланчжуном Лобо, слава Богу, повязали аспидов… И все равно – проверяли меня и так, и этак… да и не только меня, как ты можешь догадаться. Вывод такой: кто был опиявлен избранно на предмет симпатии к челобитной той окаянной, те вне размышлений, хороша она иль плоха, остались людьми вполне нормальными< Здесь речь идет о событиях и последствиях событии, описанных в «Деле о полку Игореве». >. А поскольку вопрос о челобитной снят, угрозы нет. Хотя, конечно, так или иначе – скоро на отдых пора… От греха подальше.

    Ну, разговор-то о том, что пора ему, старику, на отдых, Мокий Нилович заводил с Богданом не в первый раз. Хорош старик! Да на таких стариках Поднебесная и держится!

    – Знаешь, – понизив голос, доверительно сообщил Великий муж Богдану, – успокаивали меня наши ученые не раз и не два, а все ж таки… хожу и словно мину замедленную в себе ощущаю. Взорвется когда-нибудь, или дохожу свой век невозбранно, сам себе господин? Боязно… Умом понимаю, что ученым надо верить, а сам подчас все-таки дергаюсь. – Он вздохнул. – Как вы тогда с другом твоим так споренько все это раскрутить ухитрились… да как бережно… Сколько б людей еще так вот мучились теперь, если бы не вы. – Он на миг сокрушенно поджал губы. – А все ж таки нескольких заклятых на полное подчинение мы упустили, до сих пор найти не можем.

    – Неужто?

    – А ты не ведаешь? Ну да; ты на островах сидел… На полное подчинение-то заклятым – им куда хуже нас, тех, кого только на челобитную наговаривали… Вот они и разбежались кто куда – то ли последние повеления Игоря-князя своего выполняя, то ли что… Троих так и не нашли по сию пору. Может, сгинули где, а может… Не ровен час, кто-то случайно слово власти при них скажет…

    – Да нет, Мокий Нилович. Там же не слово, там целая фраза Козюлькиным состроена была, нарочито бессмысленная, так, чтоб оные случайности сугубо исключить и только за собою закрепить заклятых и возможность им приказывать. Нешто вы сами не помните?

    Мокий Нилович мрачно втянул воздух волосатыми ноздрями.

    – Откуда ж мне помнить? – пожевал губами и тихо проговорил: – Вот ты ее мне сообщил?

    – Нет…

    – А чего ж так?

    Богдан пожал плечами.

    – Да случая не было…

    Рослые брови Мокия Ниловича снова сползлись.

    – Может, и случая, конечно, но и никому тогда, получается, сей случай не выпал. Я так понимаю, что… Побоялись и посейчас побаиваются ее при мне произносить. Вдруг как-то сработает? Береженого, знаешь ли, Бог бережет.

    Богдан вздохнул. В словах Великого мужа был определенный смысл.