– А, с его вдовой. Так я проводил оперативную работу.

– Проводя оперативную работу, вы, Алексей Алексеевич, были пьяны и кричали там чего то про милицию и про агентство.

Я решил, что лучше молчать и не припоминать Обнорскому его прежние подвиги.

– Ладно, – сказал шеф. – Появился еще один труп. Рассказывайте, чего знаете.

Я не знал ничего. Зудинцев рассказал то, что уже излагал мне. А вот Горностаева, оказывается, проявила инициативу.

– Я выяснила, – сказала она, – кое что любопытное про отношения профессора и его новой жены.

– А чего это вы, госпожа Горностаева, полезли не в свой огород? – возмутился я. – Родные и близкие покойного – это мой профиль. Вам поручили заниматься его коммерческими делами.

– Андрей, – обратилась Горностаева к Обнорскому, – а нельзя ли задвинуть Скрипку обратно в завхозы?

– В главные завхозы, – поправил я ее.

– Продолжай, – сказал Горностаевой шеф.

– Развод и новая женитьба произошли очень неожиданно. Я нашла бывшую жену Заслонова. Она сейчас работает в Хабаровске. Она говорит, что уверена, у ее бывшего мужа не было до развода никаких романтических увлечений.

– На чем основано это утверждение? – спросил я.

– Ни на чем. Она просто уверена. Муж сказал ей, что он делает это ради блага семьи. Кроме того, свадьбы не справляли. Никто никогда не видел, чтобы молодые жили вместе. В общем, по моему, это был фиктивный брак.

– Ты что, хочешь сказать, что его силой заставили жениться?

– Ну, примерно так.

– И зачем?

– Я думаю, схема примерно такая: фирма Заслонова и год, и даже полгода назад была достаточно мощным конкурентом на рынке импорта леса. У профессора была рука в областном правительстве, хорошие контакты с партнерами в Скандинавии. В общем, кто то захотел прибрать ее к рукам. И сделал это, не устраняя профессора, а введя в качестве контролирующего фактора жену.

– По моему, бред это. Есть более простые способы установления контроля над фирмой, – сказал я.

– Может, это новое слово в криминальной практике, – ответила Горностаева.

21

На следующий день Зудинцев принес мне посмотреть видеокассету, на которой было записано признание зятя профессора. Потом сказал:

– Слушай, тут у меня есть новости, которые вообще все запутывают. Я проверил твоего священника.

– Знаешь, – ответил я, – эти священники мне уже по ночам снятся. С топорами в руках. Одному моему приятелю тоже как то снились священники. Ну, на самом деле не совсем священники, а что то в рясах и с крыльями. Может, ангелы. Или серафимы. Так вот, он, вместо того чтобы стать еще большим праведником, напился, устроил грандиозную драку в доме архитектора. И в итоге получил год условно за хулиганство. Так что сны – они тоже вещие бывают.

– Проверил я твоего священника, – повторил Зудинцев. – Действительно, есть монастырь. Есть подворье. Есть отец Николай. У них на самом деле была какая то неприятная история с деньгами. Но денег там было немного, поэтому они очень удивились, что мы из Питера по этому поводу их беспокоим. Так, несколько тысяч рублей. Но самое интересное, что примерно в это же время там из храма пропала икона – она то и стоит каких то немереных денег. Конечно, никто ее не оценивал, но это какой то там мохнатый век и оклад из золота. Хотя золото то тут особо ни при чем. Главное, что вещь древняя, антикварная.

– А что милиция тамошняя?

– Заведено уголовное дело. Разосланы ориентировки. Но подозрений никаких. Потому что они там, в монастыре, даже не знают, когда она пропала – то ли в сентябре, то ли в ноябре.