|
Это была мать Эрнеста, рыжего мальчишки, прислуживавшего в церкви Сен-Фиакра. На улице было довольно оживленно. Эрнесту ужасно хотелось поглазеть на витрины, но он был вынужден безропотно тащиться за черной материнской юбкой. Но вот мать, слегка наклонившись, что-то сказала ему. И, словно это было решено заранее, повела его в магазин игрушек. Мегрэ не осмеливался слишком к ним приближаться. Но вскоре из лавки донеслись заливистые трели свистка, и ему все стало понятно. Перепробовав уйму всевозможных свистков, юный служка выбрал двухзвучный скаутский свисток. Когда парнишка вышел из лавки, свисток висел у него на шее, но мать по-прежнему тащила его за собой, не давая посвистеть на улице. Местное отделение банка ничем не отличалось от любого другого провинциального филиала. Длинная дубовая стойка. Над конторками склонились пятеро служащих. Мегрэ направился к окошечку, над которым красовалась надпись "Текущие счета", и тут же один из служащих поднялся навстречу ему. Мегрэ хотел получить точные сведения о финансовом положении семьи де Сен-Фиакр и, главное, обо всех банковских операциях, произведенных в последние несколько недель и даже дней. Такая информация могла дать полезную ниточку. Однако он немного помолчал, рассматривая молодого служащего, который в свою очередь держался корректно, не проявляя нетерпения. - Если не ошибаюсь, вы - Эмиль Готье? Комиссар дважды видел, как юноша проносился мимо на мотоцикле, но лица разглядеть не мог. Он узнал парня благодаря его поразительному сходству с управляющим замка. Отец и сын походили друг на друга не столько отдельными чертами, сколько общим обликом, принадлежностью к одной породе. Сказывалось крестьянское происхождение: четкие, резкие черты лица, крепкий костяк. Оба они выглядели несколько ухоженнее, чем простые крестьяне: лица были не так обветрены, глаза глядели осмысленней, да и вообще в их поведении чувствовалась уверенность в себе, присущая "образованным". И все же Эмиль еще не сделался настоящим горожанином. Хоть он и бриолинил волосы, они никак не хотели лежать гладко и торчали хохолком на макушке. На Щеках его играл румянец, и всем своим видом он напоминал деревенского щеголя, намытого и принаряженного ради воскресного дня. - Да, это я. Он ничуть не смутился и не растерялся. Мегрэ заранее был уверен, что парень слывет здесь образцовым служащим, по праву пользуется доверием директора и может рассчитывать на быстрое продвижение по службе. Черный костюм Готье-младшего из "неснашиваемой" шерстяной диагонали был сшит на заказ, но у местного портного. Готье-старший носил пристежные целлулоидные воротнички. Сын его от них уже отказался, но галстук у него был старомодный, на специальной "штучке". - Вы знаете, кто я? - Нет. Наверное, полицейский. - Да, и мне нужны кое-какие сведения о финансовом положении де Сен-Фиакров. - Нет ничего проще. Этим счетом занимаюсь как раз я. Парень был вежлив, воспитан. В школе он наверняка ходил в любимчиках у учителей. - Передайте мне счет де Сен-Фиакров, - обратился он к сидящей позади него служащей. И, получив большой желтый лист, принялся его просматривать. - Вас интересуют сведения о всех статьях прихода и расхода, сальдо или же общее положение клиента? Он-то, по крайней мере, говорил конкретно. |
