|
Все были настолько взволнованы и растеряны, что в ту минуту у Эмиля были все шансы ускользнуть. Трудно сказать, насколько сознательно действовал толстячок адвокат. Скорее всего, у него это получилось нечаянно. Или же опьянение пробудило в нем нечто вроде героизма. Как бы то ни было, когда беглец уже подскочил к окну, адвокат выставил вперед ногу, и Готье со всего маху растянулся на полу. Так он и лежал, пока чья-то рука не сгребла его за шиворот и не поставила на ноги. Обнаружив, что держит его не кто иной, как граф де Сен-Фиакр, клерк вновь истошно завизжал. - Ни с места! Пусть кто-нибудь закроет окно. Граф обрушил на него первый удар - кулаком по лицу. Эмиль побагровел. Сен-Фиакр холодно взирал на него. - Теперь говори. Рассказывай. Никто не вмешивался. Да это и в голову никому не приходило, настолько было очевидно, что лишь один человек вправе здесь распоряжаться. И лишь папаша Готье прохныкал на ухо Мегрэ: - И вы ему позволите? Еще бы! Истинным хозяином положения был Морис де Сен-Фиакр, и он был явно на высоте. - Ты и впрямь видел меня той ночью. Что правда, то правда. И, обращаясь к остальным, пояснил: - И знаете где? На крыльце замка. Я собирался войти. А он как раз выходил. Я-то хотел забрать кое-какие фамильные ценности и продать. Вот мы и столкнулись среди ночи нос к носу. Было страшно холодно. И этот гаденыш заявил, что только что вылез... Словом, вы понимаете. Да, именно так, из спальни моей матери. Чуть сбавив тон, граф небрежно бросил: - Тогда я отказался от своих планов. И вернулся в Мулен. Жан Метейе выпучил глаза. Адвокат, чтобы как-то справиться с волнением, все потирал подбородок и косил глазом в сторону своего бокала, взять который он теперь не осмеливался. - Но для доказательства его вины это был довольно слабый аргумент. Ведь в доме их было двое, и Готье вполне мог сказать правду. Как я вам говорил, Готье был первым, кто воспользовался неприкаянностью и смятением старой женщины. Метейе появился уже потом. Но как знать, а вдруг это Метейе решился отомстить, чувствуя, что его положение под угрозой? Я должен был разобраться. Но и тот, и другой - оба были начеку. И словно бросали мне вызов. Не так ли, Готье? Я ведь то и дело выдаю необеспеченные чеки, брожу по ночам вокруг замка, так что вряд ли у меня хватит решимости кого-либо обвинять, а то как бы мне самому не загреметь в тюрьму. Граф размашисто зашагал по комнате, то скрываясь во тьме, то появляясь на освещенном пространстве. Казалось, он изо всех сил сдерживается, лишь ценой гигантского усилия сохраняя спокойствие. Порой он почти вплотную подходил к Готье. - Какое искушение - взять револьвер и выстрелить! К тому же я сам сказал: виновный умрет в полночь. А ты станешь поборником чести де Сен-Фиакров. На этот раз его кулак с такой силой обрушился на физиономию Эмиля, что у того из носа фонтаном брызнула кровь. Клерк походил на издыхающее животное. Получив удар, он зашатался и чуть было не расплакался - от боли, страха и смятения. Адвокат хотел было вмешаться, но Сен-Фиакр оттолкнул его. - А уж вас я попрошу не лезть не в свое дело. |
