|
Вайг сожалеюще простился взглядом со служительницей, отправившейся на баркасе назад. Найл никак не мог взять в толк, что брат в ней нашел. Фигура у девчонки, безусловно, недурна, а вот умишко - стоило лишь проверить - маленький, скудный, не способный к сколь-либо глубокой мысли. Вайг тоже понимал, но, похоже, не делал из маленького умишки большой проблемы. Следующие несколько часов они пересекали плодородную прибрежную низменность, идущую к горам. Мимо, жужжа, пролетали осы и стрекозы, в невысокой поросли стрекотали кузнечики. Найл вспомнил, как несколько месяцев назад это место очаровало его, показавшись райскими кущами. Теперь же, в сравнении с зеленью полей и лесов, окружающих паучий город, здешний ландшафт казался скудным и негостеприимным. Вместе с тем, теплый воздух навеял память о Хролфе, Торге и об отце, и вкрадчивой тенью просочилось в сердце бередящее чувство утраты. Когда за час до сумерек остановились, впереди уже высились горы. Это было неподалеку от места, где на Найла напал бойцовый паук. Помнится, тем вечером трапезу составляло вяленое мясо грызуна да черствый хлеб, запитый кокосовым молоком. Теперь они вечеряли жареной рыбой - матросы наловили, пока шли морем - свежим хлебом, козьим сыром и овощами, а запили все медом, что хранился охлажденным в колбе, упрятанной в набитый соломой короб. Как ни приятно было подремывать, уютно устроившись возле костра, под душещипательные баллады матросов о Шенандо и Рио Гранде, сон сморил Найла задолго до того, как у моряков истощился репертуар. Поднялись за пару часов до рассвета и в путь двинулись, когда на небе еще мерцали звезды. В переходе это была самая сложная часть - подъем десять миль до верхней границы перевала - и завершить ее хотелось до того, как жара сделает восхождение непереносимым. Рассвело, когда отряд вплотную уже подошел к подножию последнего, самого крутого склона. Матросы, даром что богатырского сложения и в превосходной физической форме, стали выказывать признаки усталости. Найл поглядел на тяжело дышащего Манефона. - Тебе не кажется, что пора устроить привал? - От тебя зависит, - веселым голосом отозвался Манефон, - ты же главный. До Найла только тут дошло, что к нему относятся как к властителю, от которого исходят все приказы. Чувствуя, что смущенно краснеет, он сказал: - Раз так, то давай-ка остановимся перекусить. Манефон прокричал команду, и люди расселись у обочины тропы подкрепиться хлебом, сыром и кокосовым молоком. Найл же со смешком отметил про себя, что за эти два месяца так и не освоился с привычкой считать себя "главным". Меж высоких утесов на самой границе перевала остановились еще раз - насладиться морским бризом, дующим в расщелины между отвесных стен, будто в трубы. Отсюда уже можно было взглянуть на ландшафт пустыни, где Найл и Вайг провели большую часть жизни. |
