Точка света стала еще ближе.

– Хорошо.

Палец Добряка скользнул к другой кнопке. Гарри заметил, что свет немного изменил направление, приближаясь к его левому глазу.

– Я хочу, чтобы ты сказал мне, где твой брат. – Голос переместился и шептал ему в правое ухо. – Нам очень, очень нужно найти его.

– Я не знаю.

Свет, становившийся все ярче, был теперь направлен прямо в его левый глаз. Мысль о слепоте была настолько ужасна, что Гарри забыл даже о головной боли. Но по мере того, как усиливался свет, усиливалась и она. Как ровный барабанный бой, нарастая вместе с приближающимся свечением.

Гарри дернулся в сторону, пытаясь отвернуться, но что‑то крепко держало его голову. Рванулся в другую сторону. С тем же результатом. Тогда он попробовал отпрянуть назад. Но что бы он ни делал, свет продолжал бить в лицо.

– Тебе еще не причиняли боль. Но скоро ты ее почувствуешь.

– Прошу вас!..

Гарри отвернул голову, насколько это было возможно, сильно зажмурив глаза.

– Это тебе не поможет.

Тембр голоса вдруг изменился. Первый голос был мужской, второй принадлежал женщине.

– Я не имею… поня… тия… жив ли… мой… брат. Откуда мне… знать… где… он?

Острие света надвигалось, нацелившись на левый глаз, нащупывая самый центр.

– Не надо, умоляю…

– Где брат?

– Умер!

– Нет, приятель, он жив, и ты знаешь, где он…

Теперь свет был в одном дюйме от его лица и становился все ярче и ярче. Его острие стало еще тоньше. Пульсация в голове нарастала. Еще ближе, и вот игла света уколола его, проникая в мозг.

– СТОЙТЕ! – из последних сил закричал Гарри. – ГОСПОДИ! ОСТАНОВИТЕСЬ! ПОЖАЛУЙСТА!

– Где он? – Мужской голос.

– Где он? – Женский.

Томас Добряк менял голос, играя роль мужчины и женщины.

– Рассказывай, и я выключу свет. – Мужчина.

– Свет погаснет. – Женщина. Голос спокойный, даже тихий.

Пульсация стала оглушительной. Ничего громче этого Гарри в жизни не слышал. Невероятная дробь в голове разрасталась. Свет подбирался к центру мозга, раскаленное добела острие искало звук, стараясь с ним слиться. Ярче, чем что‑либо, ярче, чем можно вообразить. Ярче дуги электросварки. Ярче тысячи солнц. В боль превратилось все; он был уверен: даже смерти такое не остановить. Этот ужас останется в нем и за гробом.

– Я НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ! БОЖЕ! БОЖЕ! ПРЕКРАТИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАЛУЙСТА… ПОЖАЛУЙСТА…

ЩЕЛЧОК.

Свет погас.

22

Рим. Номер Гарри Аддисона, отель «Хасслер».

Четверг, 9 июля, 6 часов 00 минут

Все здесь оставалось нетронутым. Портфель и рабочий блокнот Гарри лежали на телефонном столике, где он их оставил. И одежда в шкафу, и туалетные принадлежности в ванной. Единственное, что здесь добавилось, – жучки в обеих телефонных трубках, один – в кровати, еще один в ванной и крошечная камера наблюдения выше бра, направленная на дверь. Это было частью плана действий Gruppo Cardinale, специальной группы силовых ведомств, расследующей убийство кардинала‑викария Рима. В ответ на гневную волну возмущения парламентариев она была создана решением министра внутренних дел Италии с участием Ватикана, карабинеров и полиции.

Убийство кардинала Пармы и взрыв автобуса в Ассизи больше не были отдельными делами и считались теперь звеньями одной цепочки преступлений. В подчинении Gruppo Cardinale находилась особая следственная бригада, в состав которой входили представители карабинеров, группы мобильного реагирования итальянской полиции и DIGOS – секретной службы специальных операций, занимавшейся в основном политическими делами.