|
Он заплатил за гладиаторов и мог позволить себе решать, когда им жить, а когда умереть. Прокул повернулся к противнику и выставил перед собой сложенные вместе щит и меч. Лигуриец ждал его, заслоняясь щитом и отведя назад правую руку с мечом. Когда Прокул приблизился, Фрак внезапно упал на колени и молниеносно ударил снизу – под щит противника. Амфитеатр ахнул – никто не ждал такого от уставшего гладиатора. Но меч лигурийца встретил пустоту: Прокул уклонился и сделал еле заметное движение правой рукой. Фрак свалился набок, из-под его шлема хлынула на песок черная струя крови.
Амфитеатр вскочил на ноги. Овации и крики сотрясали воздух. Прокул стащил с головы шлем и улыбался, показывая широкие, желтые зубы. Выскочившие на арену рабы унесли убитого, следом показался распорядитель игр. Перемолвившись с Прокулом, он поднял руки, требуя тишины. Не сразу, но зрители умолкли. – Гладиатор Прокул, только что одержавший блистательную победу, тридцать девятую по счету, говорит, что он совсем не устал и готов сразиться снова… Амфитеатр зааплодировал, но распорядитель вновь жестом успокоил зрителей. – Прокул готов биться с любым, кто того пожелает! Противник может выбрать любое вооружение – какое ему захочется. – Почему он убил Фрака? – пробормотал рядом со мной Аким. – Мог просто ранить. Лигурийца пощадили бы – он бился хорошо. Человек хотел воли… Никто ему не ответил, все внимали распорядителю. – Отважившийся сразиться с Прокулом получит от него две тысячи сестерциев. Это пятьсот полновесных серебряных денариев! Целых пятьсот! Кто хочет получить их? Зрители в амфитеатре переглядывались и шарили глазами по рядам, желая увидеть смельчака. Но такового не находилось. – Эй! Прокул! – вдруг выкрикнул римлянин в ветхом плаще. – Сам берешь за выступление пять тысяч, а сопернику предлагаешь пятьсот? – Тебе дам тысячу! – немедленно отозвался Прокул. – Спускайся сюда! Бери меч и покажи свое умение! Сосед наш стушевался, зрители стали смеяться. – Мне тоже дашь тысячу? Я вздрогнул: Аким, поднявшись во весь рост, смотрел на арену. Амфитеатр притих. Прокул внимательным взглядом окинул нашего гостя. – Дам! – подтвердил он. – Спускайся! Аким двинулся вниз по ступеням, зрители встали, чтобы лучше рассмотреть смельчака. Многие забирались с ногами на сиденья, особенно женщины. Я растерялся. Внезапно отец вскочил и поспешил вслед Акиму. Я устремился следом. Мы нагнали его только во внутренних помещениях амфитеатра. – Это безумие! – заговорил отец, хватая Акима за рукав туники. – Ты отлично владеешь мечом, не спорю, но Прокула не победить – я видел, как он сражается! Он бог! Откажись! Я прощаю тебе долг в триста сестерциев. Я никогда не требовал их возврата и не собирался требовать… – Я привык возвращать долги, – улыбнулся Аким. – Если тебя убьют, мне не заплатят. Ты погибнешь напрасно. – Не погибну. – Так уверен? – Более чем! – Аким внезапно подмигнул мне. – Ваш Прокул действительно хорош, и в обычной схватке мне не выстоять. Но он совершил две ошибки. – Какие? – Первая: он, как и вы, думает, что непобедим. Поэтому бросил вызов амфитеатру, не подумав, что среди зрителей может оказаться человек, который был на настоящей войне. |
