Эйлин не сомневалась в том, что Гидеон бо­ролся бы беспощадно. Разве не собирался он — са­мый знаменитый холостяк — пожертвовать своей свободой во имя этой борьбы? А она — сможет ли она пойти на попятный? Нет, черт возьми!

В четыре утра, поняв, что она, слава Богу, не возненавидела его, равно как и не воспылала к не­му любовью, Эйлин нашла номер телефона Гидеона. Ей все равно не удастся уснуть, пока она не завершит это дело. А так как его предложение об объединении напрочь отогнало от нее сон, то и он тоже вряд ли спал.

Эйлин набрала номер, не увидев ничего предо­судительного в том, что поднимет кого-то с посте­ли в четыре утра.

Трубку почти немедленно сняли.

— Гидеон?

— Вы тоже не могли уснуть? — Его голос был ровным и спокойным. Эйлин представила его се­бе: высокий, интересный, — и она собирается вый­ти за него замуж!

Эйлин судорожно сглотнула и, молясь, чтобы Джастина вернулась, и ей не пришлось совершать такое безумство, как идти с ним к алтарю, а потом связать всю свою жизнь, решилась:

— Мне нужно будет взять выходной. Когда?

— Ну, давайте в четверг, — ответил он.

Эйлин положила трубку. Сегодня суббота. У нее полно дел — в четверг достоится ее свадьба!

Поспав несколько часов, Эйлин встала и про­шлепала на кухню. Поставила чайник и, пока за­варивался чай, стала думать о том, что ей предсто­ит сделать. Она все еще испытывала потрясение оттого, что в четыре утра согласилась стать женой человека, которого почти не знала.

Рассуждая здраво, поскольку в связи с замуже­ством ей придется уехать из этой квартиры, она должна потратить сегодняшний день на то, чтобы определить, что взять с собой, а что оставить. Однако заниматься этим у нее не было ни малейше­го желания.

Силы небесные! Она же собирается выйти за­муж в четверг! Может, это сумасбродство, но ей хо­телось надеть что-то элегантное на свою свадьбу. Поэтому Эйлин потратила весь день на поход по магазинам и купила короткое голубое платье, пока­зывающее ее длинные ноги во всей красе. Платье было в комплекте с жакетом свободного покроя.

Хотя Виолетта и не будет присутствовать на этой свадьбе, Эйлин купила платьице и ей. Она вошла в квартиру, ощущая острую потребность увидеть ребенка, взять на руки и приласкать. За­звонил телефон.

Эйлин выронила покупки, надеясь, что живой и невредимой Джастине наконец пришло в голову позвонить.

Она схватила трубку, совершенно забыв, что се­стра никогда не звонила ей, когда уезжала отдыхать.

— Алло, — севшим голосом, взволнованно ска­зала Эйлин.

— Вы плачете? — спросил Гидеон.

— Нет, ничего подобного! — резко возразила она и почувствовала, что переборщила. — Я подумала, что это Джастина.

Повисла неловкая пауза.

— Это невыносимо, я знаю, — мягко сказал Ги­деон, и у Эйлин дрогнуло сердце.

— Насколько я понимаю, из Австрии никаких новостей?

— Нет, — ответил он и заговорил о другом: — Вы, должно быть, весь день укладывали вещи.

О Господи, какой же правильной он ее считает! Почему-то ей это не понравилось. Она столько лет вела праведную жизнь.

— Вы ошибаетесь, — ответила она, а поскольку все вдруг показалось ей совершенно невероят­ным, спросила: — Мы действительно собираемся пожениться в четверг?

— Да, — подтвердил он. — Поэтому я и звоню. Учитывая, что у нас «любовь с первого взгляда», я думаю, нам стоит проводить побольше времени вместе.

— Я как-то не подумала об этом, — призналась она.

— Не увиливайте, — пошутил он. — Может быть, вы хотите взглянуть на ваш будущий дом? Поедем завтра.