|
Ах, вы никогда не говорили об этом? Еще бы, о таких вещах не распространяются, Но вы _вынашивали_ это намерение и при благоприятных обстоятельствах его бы осуществили. Вы потенциальный террорист, ваши друзья - потенциальные террористы, все вместе вы - террористическая организация. Значит - суд без защитника, приговор без права обжалования, расстрел через час после суда. - Да, - согласился Всеволод Сергеевич, - вам в этом смысле повезло. Саша усмехнулся. - Выходит, я просто счастливчик. Не выпить ли нам по этому поводу? - Не возражаю. Кстати, я вам объясню, почему вы действительно счастливчик... У Саши было немного спирта, хозяйка нарезала копченого хариуса, захлопотала у печи. Саша перечитывал письма, Всеволод Сергеевич просматривал газеты. - Что делается, Саша... Повсюду суды, массовые расстрелы, из Ленинграда выслали тысячи дворян, бывших буржуев, детей бывших дворян, детей бывших буржуев - а они за что? А народ?! Народ безмолвствует? Что вы?! Народ не безмолвствует, народ требует расправы. От Владивостока до Одессы митинги: разоблачить, уничтожить, расстрелять! И партия не молчит! Коммунисты каются, бьют себя в грудь, признают свои ошибки: не досмотрели, не доглядели. Но не помогает. Эти покаяния считаются недостаточными, неискренними. Хозяйка вынула из печи чугунок с картошкой. Саша позвал к столу Савву Лукича. Сели. Выпили по рюмке, закусили, налили по второй. - Так почему же я счастливчик? - спросил Саша. - Потому, что вы находитесь в Мозгове, - сдирая шкурку с рыбы, ответил Всеволод Сергеевич, - вы живете в стерильной обстановке. Будь вы на свободе, вы тоже должны были бы участвовать в этих митингах, требовать расстрела, уничтожения. - Мог бы и не участвовать. - Работая на предприятии, вы от митинга никуда бы не ускользнули, вместе со всеми голосовали бы за расстрел, потянули руку вверх, потому что, если бы не потянули, тут же с собрания вас увезли бы куда следует. - Ну, а вы как бы поступили? - Я? Мне это не грозит. Пока существует Советская власть, мне другой дороги нет; ссылка - лагерь - тюрьма - опять лагерь - опять тюрьма. А проводить такие митинги в лагерях или тюрьмах, я надеюсь, они не додумаются. В тюрьме или в лагере за это руку никто не потянет. - Но, теоретически, кончился срок, вы живете в каком-то городке, у вас на работе митинг, требуют расстрела врагов, все за это голосуют, а вы будете голосовать? Всеволод Сергеевич молча сдирал и сдирал шкурку с хариуса. - Ну, так как? - Не знаю, Саша, честно говорю, не знаю. На этих митингах есть люди, которые искренне верят в то, что им вдалбливают в головы. А кто не верит, те помнят о своих малолетних детках. - У вас деток нет. - Вероятно, и я поднял бы руку. Потому что мой единственный голос ничего не изменит, плетью обуха не перешибешь, если я _один_ пойду на плаху, ничего не изменится, их все равно расстреляют и меня заодно с ними. |
