— Достаточно! — голос Кайдена заполнил зал и зазвенел эхом из–под сводчатого потолка. — Один из вас явно не служит богам. И я знаю, как выяснить, кто из вас прав.

Риган подобрался, чувствуя, что желаемое получить будет не так легко — впрочем, другого он и не ожидал. Авгур стиснул клюку и со злостью посмотрел на друида из–под лохматых бровей.

— Во–первых, вы оба предскажете мне, что ожидает меня на пиру. Если же оба предсказания окажутся верны, мы снова поговорим завтра, — Кайден ткнул пальцем в сторону входа. — Стража, принести голубей.

Риган зло посмотрел на авгура, который, казалось, был весьма доволен таким положением вещей.

— Я не предсказываю по голубям, — брезгливо произнёс Риган, больше назло авгуру, чем потому, что в самом деле хотел добиться своего. — Пусть мне принесут семена смоковницы и высушенные косточки финика, иначе моя богиня не будет говорить!

— Хорошо! — Кайден согласился на удивление легко. — Принесите то, что просит провидец.

Стражник исчез в коридоре, и какое–то время в зале царила тишина. Только Риган с авгуром обменивались ненавидящими взглядами.

Затем дверь снова распахнулась, и двое воинов внесли два подноса — на одном из которых лежал голубь со связанными крыльями, на другом — россыпь семян.

Оба подноса поставили на пол по обе стороны трона, и авгур тут же опустился на колени перед своим. Из складок его одежды появился нож. Быстрым движением предсказатель вспорол маленькое тельце птицы от горлышка до лапок и, вывернув наизнанку внутренности, принялся размазывать их по подносу.

— Пир будет величественным! — провозгласил авгур. — Сотни людей стекутся, чтобы преклонить колена перед тобой, мой царь.

— Это всё? — спросил Кайден, мрачно глядя на него.

— Всё, — подтвердил авгур.

Оба взгляда обратились на Ригана.

Тот, поморщившись, подобрал полы одеяния и осторожно уселся на пол перед подносом. Сгрёб в ладонь семечки и косточки и, сложив ладони лодочкой, несильно потряс, перемешивая. Лицо его при этом было обращено к потолку, а зрачки полностью закатились под веки, губы слабо шевелились, начитывая заклятье.

— Дану! Явись! — провозгласил он и швырнул косточки на поднос. — Кровь и борьба ждёт тебя на пиру, — провозгласил Риган. — Множество людей придёт, но доля героя не будет разделена, и два твоих брата подерутся между собой за право стоять у тебя за спиной! Берегись того, кто победит — в рукаве его будет спрятан нож!

Кайден задумчиво посмотрел на Ригана.

— Тюрин и Мабон… — он хотел продолжить, но замолк, — и кто же из них хочет меня убить?

— Это сокрыто от меня, — произнёс Риган, — тебе следует радоваться тому, что богиня вообще согласилась с тобой говорить, царь, — последнее слово звучало как плевок.

Риган встал и демонстративно отряхнул колени.

— А теперь, — сказал он, — тебе следует проявить внимание к желаниям богини. Пир будет только вечером, но она требует, чтобы я прямо сейчас осмотрел твой сераль в поисках нужного плода.

Кайден запустил пальцы в бороду и почесал подбородок.

— Что ж, хорошо. Стражники сопроводят тебя.

Девушка, которую Риган уже стал называть про себя Кейли, сидела на подушках в саду — как с утра. Ригану даже показалось, что она вовсе не вставала.

Друид замер у края небольшой беседки из древесных ветвей, раздумывая, как начать разговор.

Впервые в жизни он не знал, что сказать.

Девушка оставалась неподвижна и не смотрела на него — можно было бы решить, что она полностью погружена в созерцания птичек, резвившихся в ветвях, если бы взгляд её не был таким пустым.