На прошлой неделе я прочёл в газете «Вашингтон Пост», что скончался сенатор Гейтс, и когда я сегодня утром ехал в Хартфорд, то проехал мимо дома престарелых, мимо библиотеки и мимо фундаментного камня больницы, которая будет носить его имя. Вернувшись завтра в Вашингтон, я напишу в «Вашингтон Пост», я скажу им: «Вы были неправы: Гарри Гейтс жив и здоров». — Мистер Брубейкер помедлил и взглянул вниз, на прихожан; его глаза остановились на Флетчере. — Се был человек, но когда ему на смену придёт другой?

На ступенях собора Марта и Флетчер поблагодарили Ала Брубейкера за его речь.

— Скажи я меньше, — заметил Ал, — и он появился бы на амвоне рядом со мной и потребовал бы пересчёта. — Председатель партии пожал руку Флетчеру. — Я не прочитал вслух последнего письма, которое Гарри мне написал, но я знаю, что вы хотели бы увидеть последний абзац.

Он сунул руку во внутренний карман, вынул письмо, развернул его и протянул Флетчеру.

Прочтя последние слова Гарри, Флетчер посмотрел на Брубейкера и кивнул.

Том и Нат вышли из собора и смешались с расходившейся толпой.

— Жаль, что я плохо знал его, — вздохнул Нат. — Я ведь пригласил его войти в правление банка после того, как он ушёл из Сената. — Том кивнул. — И он мне ответил — ответил письмом от руки — очаровательным письмом, в котором объяснил, что единственным правлением, в котором он хотел бы заседать, может быть только правление больницы.

— Я встречал его пару раз, — сказал Том. — Он был, конечно, сумасшедшим, но ты должен быть сумасшедшим, если хочешь прожить всю жизнь, занимаясь сизифовым трудом. Никому об этом не говори, но он был единственным демократом, за которого я когда-либо голосовал.

Нат засмеялся.

— Ты тоже? — признался он.

— Что ты скажешь, если я предложу, чтобы правление банка пожертвовало пятьдесят тысяч долларов больничному фонду?

— Я — против, — ответил Нат; Том удивился. — Потому что, когда сенатор продал свои акции банка Рассела, он сразу же пожертвовал больнице сто тысяч. Мы должны дать по крайней мере столько же.

Том кивнул и повернулся назад; миссис Гейтс стояла на ступенях собора. Он решил, что сегодня же напишет ей письмо, в которое вложит чек. Том вздохнул.

— Посмотри, кто пожимает руку вдове.

Нат повернулся и увидел, как руку миссис Гейтс жмёт Ралф Эллиот.

— Ты удивлён? — спросил он. — Я почти слышу: он ей говорит, как он рад, что по его совету Гарри продал акции банка Рассела и заработал миллион.

— О Боже! — воскликнул Том. — Ты начинаешь рассуждать, как он.

— Я должен рассуждать, как он, если хочу пережить предстоящие месяцы.

— Это больше не вопрос. Все в банке согласны с тем, что ты будешь следующим председателем правления.

— Я говорю не об этом, — сказал Нат.

Том остановился перед ступенями банка и удивлённо посмотрел на своего друга.

— Если Ралф Эллиот выставит свою кандидатуру в качестве кандидата республиканцев на выборах губернатора, я выставлю свою кандидатуру против него. И на этот раз я его побью.

42

— Леди и джентльмены, Флетчер Давенпорт, будущий губернатор Коннектикута.

Флетчера позабавило, что через несколько минут после того, как он был выбран кандидатом от демократической партии, его уже представили как будущего губернатора; ни намёка не было сделано на то, что он может проиграть выборы. Но он слишком хорошо помнил, как Уолтера Мондейла постоянно представляли как следующего президента Соединённых Штатов, а кончил он тем, что стал послом в Токио, тогда как в Белый дом въехал Рональд Рейган.