Но она уже повесила трубку.

Не может быть! Обе мои подруги со мной не разговаривают.

Я направляюсь к лестнице, громко шмыгая носом. В глазах все расплывается. Вдруг на лестнице мне попадается под ноги что-то маленькое, упругое — и я дико ору, почувствовав, как острый кинжал вонзается мне в лодыжку. Нечто маленькое тоже орет во все горло.

— Аааааа! Элли, ты на меня наступила! Ты это нарочно! Посмотри, что ты наделала! Из-за тебя у меня все петли спустились!

— А ты что сделал? Ткнул меня спицей! Смотри, кровь идет! И мои лучшие колготки порвал, бестолочь!

— Эй, эй, что там у вас происходит? — Анна выбегает в холл, ноги у нее смешно обмотаны пряжей.

Мы начинаем говорить одновременно. Моголь рыдает над стремительно распускающимся шарфом, а я прыгаю на одной ноге, пытаясь остановить струйку крови.

— Успокойтесь оба! Моголь, перестань вопить! Я подниму тебе петли, и все будет чудесненько. А ты зачем на него налетела, Элли? Он сидел себе на лесенке — золото, а не ребенок. Честно, я сейчас не могу отвлекаться, Я разрабатываю очень сложный рисунок, завтра у меня встреча с Джорджем. Послушай, да ты, никак, плачешь? Это же всего-навсего царапина.

— Да хоть бы мне все ноги утыкали спицами, тебе все равно! Почему ты всегда берешь сторону Моголя? Это нечестно! Почему никто не хочет понять, каково мне? — Выкрикнув все это, я бросаюсь вверх по лестнице и захлопываю за собой дверь своей комнаты.

Долго, от души реву в подушку. Когда я уже начинаю захлебываться соплями, Анна входит в комнату с коробкой бумажных носовых платков и влажной фланелькой.

— Могла бы постучать, — бурчу я, но все-таки позволяю ей утереть мне лицо.

Потом она садится и обнимает меня. На какое-то мгновение я напрягаюсь, но потом не выдерживаю и утыкаюсь носом ей в плечо.

— Давай рассказывай, Элли, — мягко говорит Анна.

— Магда и Надин со мной не разговаривают! — всхлипываю я.

— Что случилось? Ну не надо так плакать. Не волнуйся, ты с ними помиришься. Вы всегда будете лучшими подругами.

— Нет, уже не будем, — икаю я и все ей рассказываю.

— Бедненькая Элли, — говорит Анна, когда мой рассказ заканчивается. — Выбирать между подружками и мальчиками всегда очень и очень нелегко.

— Почему мы не можем дружить все вместе? — хнычу я. — Я думала, Магда и Надин меня поймут. Ведь для Рассела этот праздник очень много значит. Было бы просто чудесно побывать на балу. Посмотри, какие он мне купил заколочки с жемчужинками.

— Да, прелесть. И сам Рассел, похоже, тоже прелесть. И, в конце-то концов, он пригласил тебя первым.

— Н-нет, вообще-то я раньше договорилась пойти на концерт.

— Так что же ты не сказала ему сразу про концерт?

— Не сообразила, что число то же самое! Ты знаешь, какая я рассеянная по части всяких таких вещей.

— Кому ты говоришь?! И что теперь собираешься делать?

— Не знаю. Я не понимала, как это будет ужасно, если Магда и Надин со мной поссорятся. Это нечестно, они обе всегда ставят мальчиков на первое место. Надин — когда встречалась со своим ужасным Лайамом, а Магда когда ходила с этим мерзким Грегом.

— А, — говорит Анна. — И какие напрашиваются выводы на тему мальчиков и подруг? Мальчики чаще всего бывают не на всю жизнь, даже если какое-то время ты от них без ума. А ваша дружба с Магдой и Надин — это нечто совершенно особенное. Может быть, поэтому все мальчики чувствуют в ней угрозу для себя.

— Так ты думаешь, я должна отказать Расселу?

— Не знаю.