|
Наверное, нам нужно поговорить о чем-нибудь более важном? – Послушай, Сэди… а кто ты такая? – спрашиваю я, выключая телевизор. – Что значит – кто я такая? – оскорбляется она. – Я девушка. Как и ты. – Мертвая девушка, – уточняю я. – Так что не совсем такая. – Не обязательно постоянно напоминать об этом, – обливает она меня холодным презре-нием. Я наблюдаю, как ее невесомая фигура пытается непринужденно разместиться на краешке софы. – Ты обладаешь сверхъестественными способностями? – захожу я с другой стороны. – Можешь высекать огонь? Или стать длинной и тонкой как макаронина? – Нет. (Кажется, она обиделась.) К тому же я и так худая. – У тебя есть непримиримый враг? Как у Баффи? – У какой Баффи? – Истребительницы вампиров. Ее показывают по телевизору. Она борется с демонами и вампирами. – Что ты несешь! Вампиров не существует. – Привидений тоже! – парирую я. – Но ты же здесь. И я догадываюсь зачем. Большинство привидений возвращается на землю бороться с темными силами зла, вести людей к свету и все такое. Они делают что-то позитивное. А не сидят, вперившись в телевизор. Сэди пожимает плечами: мол, а мне-то какое дело? Она явно не собирается спасать мир от темных сил. Возможно, она облагодетельствует че-ловечество, прольет свет на смысл жизни, что-то вроде того. Возможно, я смогу чему-то научиться у нее. – Итак, весь двадцатый век прошел перед твоими глазами, – снова начинаю я. – Это же так здорово. Каким был… хм… Уинстон Черчилль? Или президент Кеннеди? Думаешь, его дей-ствительно убил Ли Харви Освальд? – Ты что, с луны свалилась? Мне-то откуда знать? – Кому же еще! – возмущаюсь я. – Ты же прожила целый век! Например, каково это было, жить во время Второй мировой? (Похоже, Сэди вообще не понимает, о чем речь.) Ты что, совсем ничего не помнишь? – недоверчиво спрашиваю я. – Разумеется, помню, – самоуверенно заявляет она. – Было холодно, тоскливо, так что не хочу об этом вспоминать. Я смотрю на нее с подозрением. – Ты помнишь всю свою жизнь? Она прожила уйму лет. Разве возможно удержать все в памяти? – Она как… сон. Некоторые годы словно в тумане. – Она рассеянно накручивает юбку на палец. – Но все, что я должна помнить, я помню! – То есть ты сама выбираешь, что помнить, а что забыть, – подсказываю я. – А вот этого я не говорила. – Я не успеваю уловить ее настроение, а она уже отворачива-ется, как будто наш разговор окончен. Подплыв к камину, Сэди рассматривает мои фотографии. Главным образом ту, где я обни-маю воскового Брэда Питта в Музее мадам Тюссо. Потом оборачивается ко мне: – Твой поклонник? – Если бы, – сардонически усмехаюсь я. – У тебя что, вообще нет поклонников? – спрашивает она с такой неприкрытой жалостью, что я чувствую себя уязвленной. – У меня был парень, Джош. Но несколько недель назад мы расстались. Так что… теперь я абсолютно свободна. Сэди воодушевляется: – Почему бы тебе не завести себе нового кавалера? – Потому что другой мне не нужен, – взрываюсь я. – Я не готова! – Почему? – удивляется она. – Но ведь я его любила! И разрыв стал для меня травмой. Джош был моей половинкой, мы абсолютно подходили друг другу… – Тогда почему он тебя бросил? – Не знаю. Не знаю, и все тут! Но у меня есть теория… – Мне так больно, что я не могу говорить. С другой стороны, у меня появился благодарный слушатель. – Ладно… Мы любили друг друга, все шло просто прекрасно… – Он симпатичный? – прерывает она. |
