|
Какой интерес для тебя связываться с таким маргинальным предприятием, как «Миллениум»? Мы проводим совещания правления ежеквартально, и ты честно отсиживала их и каждый раз приходила вовремя с того дня, как заменила на этом посту Хенрика. Харриет Вангер дружелюбно посмотрела на председательницу совета. Она молчала до-вольно долго. Наконец посмотрела на Микаэля и ответила: – С самого своего рождения я всегда была владелицей чего-то. И я провожу свои дни, ру-ководя концерном, в котором закручено столько интриг, сколько не встретишь в любовном ро-мане на четыреста страниц. Когда я начала участвовать в собраниях, я делала это по обязанно-сти, от которой не могла отказаться. Но за истекшие восемнадцать месяцев я поняла, что мне интереснее состоять в этом правлении, чем во всех остальных правлениях, вместе взятых! Микаэль задумчиво кивнул. Харриет перевела взгляд на Кристера: – «Миллениум» – словно игрушечное предприятие. Все проблемы здесь маленькие, понят-ные и легко обозримые. Оно, конечно же, хочет получать прибыль и приносить деньги – это обязательное условие. Но цель вашей деятельности состоит не в этом – вы хотите что-то создать. Она сделала глоток минеральной воды и перевела взгляд на Эрику. – Что именно является вашей целью, как раз не совсем ясно. Постановка задачи расплыв-чата до неряшливости. Вы не политическая партия и не организация, объединенная на основе общих интересов. У вас нет ни перед кем обязательств, на которые нужно было бы ориентиро-ваться в первую очередь. Но вы критикуете недостатки общества и любите вступать в споры с видными деятелями, которые вам не нравятся. Вы часто стремитесь что-то изменить или на что-то воздействовать. Хотя все вы прикидываетесь циниками и нигилистами, у вашего журнала есть правила, и я не раз уже на конкретных примерах убеждалась, что мораль у вас своя соб-ственная. Не знаю, как это назвать, но у «Миллениума» есть душа. И это единственное правле-ние, работой в котором я горжусь. Она замолчала и молчала так долго, что Эрика вдруг рассмеялась. – То, что ты сказала, было приятно слышать. Но ты так и не ответила на наш вопрос. – Мне хорошо в вашей компании и ужасно понравилось быть членом вашего правления. Это приключение заметно украсило мою жизнь. И если вы согласны оставить меня здесь, я с удовольствием останусь. – О'кей, – сказал Кристер. – Мы долго судили и рядили и пришли к единому мнению. Мы разрываем с тобой контракт и выкупаем твою долю. Глаза Харриет чуть заметно расширились. – Вы хотите расстаться со мной? – Когда мы подписывали контракт, мы лежали головой на плахе и ждали удара топора. У нас не было другого выбора. Мы с самого начала считали дни, когда наступит срок, чтобы выкупить долю Хенрика Вангера. Эрика открыла лежащую перед ней папку, достала из нее документ и передала Харриет Вангер вместе с чеком, на котором была проставлена в точности та сумма, которую назвала Хар-риет в качестве выкупа ее доли. Харриет пробежала бумагу глазами, потом, не говоря ни слова, взяла со стола ручку и поставила свою подпись. – Ну вот, – сказала Эрика. – Все прошло безболезненно. Я хочу поблагодарить Хенрика Вангера за то время, когда действовал этот контракт, и за ту помощь, которую он оказал «Мил-лениуму». Надеюсь, что ты ему это передашь. – Обязательно передам, – ответила Харриет Вангер спокойно. Она ничем не выдала своих чувств, но в душе переживала горькую обиду и разочарование. Ведь они вынудили ее сказать, что она хотела бы остаться у них в правлении, а затем так легко выгнали ее вон. Могли бы, черт возьми, и обойтись без этого! – И одновременно я хочу предложить тебе совершенно другой контракт, который, может быть, будет тебе интересен, – сказала Эрика Бергер. Она достала новую пачку бумаг и пододвинула их через стол к Харриет. |
