|
Единственным светлым моментом было то, что Лисбет Саландер внесли в вертолет, который уже исчез над верхушками деревьев по направлению к Сальгренской больнице. Микаэль ощущал полную беспомощность, не имел никакой информации и мог лишь надеяться, что Лисбет попадет в руки умелых врачей. Доктор Андерс Юнассон сделал два глубоких разреза, до самой черепной кости, и отогнул кожу вокруг входного отверстия, зафиксировав их с помощью зажимов. Операционная сестра осторожно ввела отсос для удаления крови. Затем наступил сложный момент – для расширения отверстия в черепной кости пришлось использовать бор. Процедура проходила нервирующе медленно. В конце концов Юнассон получил достаточно большое отверстие для того, чтобы подо-браться к мозгу Лисбет Саландер. Он осторожно ввел в мозг зонд и на несколько миллиметров раздвинул канал раны. Затем, используя еще более тонкий зонд, нащупал пулю. На рентгенов-ском снимке было видно, что пуля развернулась и лежит к каналу под углом сорок пять граду-сов. Тем же зондом Юнассон стал осторожно подталкивать конец пули, и после серии неудачных попыток ему удалось ее немного приподнять и развернуть в нужном направлении. После этого он ввел в рану тонкий пинцет с рифлеными губками, крепко зажал основание пули и захватил ее целиком, затем потянул пинцет вертикально вверх. Вместе с пинцетом пуля была извлечена наружу почти без всякого сопротивления. Юнассон на секунду поднес ее к свету, убедился, что она, похоже, не имеет никаких повреждений, и опустил ее в чашечку. – Промойте, – сказал он, и его распоряжение незамедлительно выполнили. Бросив взгляд на ЭКГ, он отметил, что сердце пациентки по-прежнему работает нормаль-но. – Пинцет. Юнассон опустил пониже мощную лупу висячего штатива и сосредоточил внимание на открытой поверхности раны. – Осторожно, – предостерег профессор Фрэнк Эллис. В течение следующих сорока пяти минут Андерс Юнассон извлек с поверхности вокруг входного отверстия не менее тридцати двух мелких осколков кости. Самый мелкий из них нево-оруженным глазом был почти не виден. Пока Микаэль раздраженно пытался вытащить из нагрудного кармана телефон, что в наручниках оказалось задачей непосильной, в Госсебергу прибыло еще несколько машин с по-лицейскими и техническим персоналом. Комиссар Польссон направил прибывших фиксировать технические доказательства в дровяном сарае и производить подробный обыск в жилом доме, где было найдено несколько единиц оружия. Микаэль безропотно следил за их действиями со своего наблюдательного пункта – заднего сиденья машины Польссона. Только примерно через час до руководителя операции, похоже, дошло, что полицейские Торстенссон и Андерссон, посланные арестовать Рональда Нидермана, еще не вернулись с зада-ния. Он вдруг принял озадаченный вид и забрал Микаэля на кухню, где вновь попросил его описать дорогу. Микаэль закрыл глаза. Он все еще сидел на кухне вместе с Польссоном, когда поступил доклад от пикетчиков, посланных в помощь Торстенссону с Андерссоном. Полицейского Гуннара Андерссона обнару-жили мертвым, со свернутой шеей. Его коллега Фредрик Торстенссон был жив, но жестоко из-бит. Обоих нашли в канаве возле дорожного знака «Осторожно, лоси». Их табельное оружие и полицейская машина исчезли. Ситуация, до того в какой-то степени комиссару Тумасу Польссону понятная, вдруг выли-лась в необходимость разбираться с убийством полицейского и побегом вооруженного голово-реза. – Идиот, – повторил Микаэль Блумквист. – Оскорбления в адрес полицейского делу не помогут. – В этом отношении мы сходимся. Но я засажу тебя за должностные ошибки с таким шу-мом, что мало не покажется. И прежде чем я с тобой окончательно разберусь, ты во всех газетах страны будешь красоваться в качестве самого тупого полицейского Швеции. Угроза быть выставленным на публичное осмеяние наконец подействовала на Тумаса Польссона – он занервничал. |
