-  Что за дискриминация, товарищ? - обиженно, но с достоинством проговорил чёрт.

    Но торговец ещё раз презрительно сплюнул и повернулся спиной к своему оппоненту:

    -  Пирожки горячие, пять штук за монету. - Его голос постепенно удалялся.

    -  «До нас подкапываются инопланетяне», читайте в последнем номере «Лисьего сплетника»! - кричал газетчик, активно рассовывая рукописные листки направо-налево. - Холм у Отбитого вяза хранит ужасные тайны правления династии Мяо - сюда сын неба закапывал заживо поваров, пережаривавших мясо к обеду его императорского величества.

    -  Неужели? Ну и ну! - восклицали граждане лисы, углубляясь в чтение газеты.

    -  А также другие версии тайны холма у Отбитого вяза! - кричал парень, избавляясь от последних газетных листков. - Кое-что о сбежавших императорских жёнах…

    -  Это всё левые виноваты, - говорил один зевака другому, - не иначе как они подложили эту лажу.

    Этот, другой, как раз оказался активно настроенным левым.

    -  Товарищ, в нос не хочешь? - вопросил он и продемонстрировал огромный кулак.

    -  В Китае всегда за правду страдали, - пророчески проговорил зевака, попытавшись затеряться в толпе. Оскорблённый оппонент бросился его догонять.

    -  А я думаю, это полтергейсты. - Торговец пирожками тем временем нашёл уши, готовые слушать его трепотню. - Или барабашки. Довели страну, в общем… Покупайте пирожки!

    Таким образом, толпа - а она и среди лис толпа - нашла своё развлечение, пусть временное, но всё же. Бродячий театр давно не проезжал мимо, поэтому народ успел заскучать… Как вдруг такое событие.

    Здравый рассудок сохраняла только чета Ли Сян, которая в нетерпении ждала своего сына с хорошими новостями. Супруги вышли из дома, позабыв в пещере старого деда, и стояли у двери, перекрыв путь здоровому любопытству соседей, пытавшихся совершить паломничество внутрь холма прямо через залу Ли Сянов.

    -  Где же наш Востроносик? - проговорила с тревогой в голосе мать семейства. - Не дай бог, попался деревенским собакам.

    -  Успокойся, женщина. Прибежит наш сынок. Глазом моргнуть не успеешь.

    -  Да уж моргала сколько раз, - проворчала госпожа Ли Сян. Она всегда воспринимала всё услышанное буквально. Муж Ли Сян уже привык к душевной простоте супруги, тем более что у него самого были свои недостатки: он всё пытался уйти в даосские монахи. Это происходило примерно раз в месяц. В этот день он вставал рано, усердно молился, после чего начинал собирать вещи в дорогу. Но супруга просыпалась вовремя и криками типа: «Ты на кого детей и жену бросаешь, праведник несчастный?» заставляла его остаться. Правда, он сдавался не сразу, а позволял немного поуговаривать, поуламывать себя. Ждал, когда проснётся вся семья и все будут просить его не покидать их. Но обычно редко до этого доходило. Глухому дедушке всё было до фени. А дети, несмотря на нежный возраст, были уже не так наивны, чтобы поверить в то, что папа когда-нибудь уйдёт. Они уже привыкли к ежемесячным спектаклям. И, сидя на тахте, с интересом слушали мамины вопли.

    В общем, семья Ли Сян редко скучала даже в скромные будни, но такого выдающегося события, которое выходило бы за семейные рамки, ещё не было.

    -  Да вон же он бежит, что я говорил? - произнёс папа Ли Сян, торжествующе сложив руки на груди. Лисёнок мчался со всех лап прямо к родителям. Подбежав к ним, запыхавшийся малыш перевёл дух и быстро заговорил:

    -  Папа, мама, я привёл тётю Сяо.