— Мне наплевать, кто вы, я уже стою в дверях, — услышал он. — Я вернулся только забрать кипятильник.

Босх знал, что Кассел живет по меньшей мере в часе езды от управления, в Палмдейле. Кофейные кружки с подогревателями, подключаемыми к электрозажигалке, были неотъемлемой принадлежностью сотрудников, добирающихся издалека.

— Это Босх. Вы уже задвинули моего клиента в ячейку холодильника?

— Нет, у нас полный аншлаг. Я пристроил его в холодильную камеру номер три. Но я с ним закончил, Босх, и еду домой.

— Я понимаю. У меня только один короткий вопрос. Вы проверяли его рот?

— Что вы подразумеваете под словами «проверяли рот»? Конечно же, я проверял его рот. Это моя работа.

— И там ничего не было? Ничего во рту или в горле?

— Да нет, как раз в горле кое-что было.

Босх почувствовал, как у него в жилах начинает вырабатываться адреналин.

— Почему вы мне не сказали? Что это было?

— Его язык.

Кассел хихикнул, а Босх вдруг почувствовал себя сдувшимся воздушным шариком. Он только было подумал, что напал на какой-то след. Адреналин отхлынул.

— Забавно. А кровь?

— Да, на языке и в горле было небольшое количество крови. Это отражено в моем отчете, вы получите его завтра.

— Но ведь после трех выстрелов его легкие должны бы выглядеть как швейцарский сыр. Разве не бывает в таких случаях много крови?

— Нет, если человек был уже мертв. Когда первый выстрел разрывает сердце, оно перестает биться. Послушайте, Босх, мне надо идти. Вы внесены в график на завтра, на два часа, у Лакшми. Задайте ей эти вопросы.

— Задам. Но сейчас я говорю с вами. Мне кажется, мы что-то упустили.

— Вы о чем?

Босх всматривался в лежащие перед ним фотографии, переводя взгляд с лица убитого на руки.

— Я думаю, он что-то положил себе в рот.

— Кто?

— Жертва, мистер Ли.

Последовала пауза. Вероятно, Кассел тоже обдумывал эту версию, прикидывая, не упустил ли чего.

— Ну может, так и было, но я ничего не обнаружил ни у него во рту, ни в горле. Если он что-то и проглотил, то это не моя проблема. Это относится к зоне ответственности Лакшми, и завтра она с этим разберется.

— А вы не могли бы оставить ей записку, чтобы она все проверила?

— Босх, я спешу домой. Вы можете сами ей сказать, когда придете на вскрытие.

— Я знаю, но просто на всякий случай обратите ее внимание.

— Хорошо-хорошо, я напишу записку. Вы же знаете, у нас здесь больше нет сверхурочных.

— Да, я знаю. У нас тоже. Спасибо, Макс.

Босх закрыл панель телефона и отложил фотографии в сторону. Вскрытие определит, верен ли его вывод, а до тех пор остается только ждать.

Имелось, правда, еще два пластиковых пакета для вещдоков с дисками, найденными рядом с видеокамерой. Каждый был в плоском пластмассовом футляре, помеченном датой. На одном значилось: 01.09 — что соответствовало ровно недельной давности; на другом стояли цифры: 27.08. Именно диск с этой пометкой Босх и вставил первым в DVD-плейер. Изображение воспроизводилось на секционированных кадрах. На одном можно было видеть торговый зал магазина, включая прилавок с кассовым аппаратом, на другом — подсобное помещение. Бегущая строка содержала указание на время и дату. События, происходившие в магазине, фиксировались в реальном времени. Было ясно, что, поскольку магазин был открыт с одиннадцати утра до десяти вечера, ему придется двадцать два часа смотреть видеозаписи, если только он не задействует кнопку ускоренной прокрутки.

Гарри взглянул на часы. Надо было решать, оставаться ли в отделе на всю ночь и заниматься разгадкой тайны, почему Джон Ли отложил эти два диска, или пойти домой, чтобы немного отдохнуть.