− Бывший муж.

− Хорошо, так думает ваш бывший муж.

− Вы с ним не согласны?

− Ерунда все это. Плевать на Шекспира, если хочешь срать. Человек создан для красивой, вкусной и удобной жизни. Дауншифтинг − для неудачников. Если говоришь, что тебе ничего не надо, то у тебя ничего и не будет. Не может быть художник голодным! Не может и не должен! Если день и ночь думаешь о том, сможешь ли купить хлеба своему ребенку, ни черта не создашь.

− И что вы теперь намерены делать?

− Жить. Ровно столько, сколько отмерено. И постараюсь получить удовольствие.

− Вы позволите?

Он сразу понял.

− Пожалуйста.

Откинулся в кресле и закрыл глаза.

Та же ярмарка. Но это я уже видела. Набралась смелости и побрела к черной полосе. Узкая тропка. Колючие лапы елей. И тишина. Звенящая, напряженная. Пробиралась вглубь, отводя тяжелые зеленые лапы. Дальше — бурелом. Выворотни. Сучья, готовые продырявить босую душу. Темнота и страх. Я наклонилась: под мертвыми черными ветвями − зеленые ростки. Тонкие, слабые, но они были повсеместно. С каждым мгновением их все больше. И они очень хотели жить.

Имела ли я право сказать ему, КАК это сделать? Не знаю. Но я сказала. Точнее, подсказала. Ростки благодарно потянулись вверх, стало чуть светлее.

Я осторожно вышла, стараясь не причинить боли.

Марычев спал. Блаженно и умиротворенно.

Будете жить, Марычев.

СЕДЬМОЙ

− Вы оказались правы, − сказал постаревший на чужую жизнь Сергей Леонидович. — Я выжил. Мы ведь с вами после того разговора так и не виделись?

− Не пришлось.

− Да, закрутилось как-то все. − Он помолчал. — Маша сгорела очень быстро. Но умерла счастливой, точно знаю.

− Вам тяжело это далось.

− Очень. Долгое время чувствовал себя убийцей. Расскажи кому — сочтут сумасшедшим.

− Если вдуматься, безумны все вокруг. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Считайте, у вас норма.

− Самое сложное было заставить себя спать с ней. Ничего не чувствовал. Только механику процесса. Туда-сюда, туда-сюда. Она же очень старалась. Последняя просьба умирающего — начать все сначала. Кто устоит? Но в какой-то момент все изменилось. Я стал сильнее, она слабее. Мы поменялись местами.

− Так и должно было быть, − мягко ответила я. — Не стоит переживать. Все в прошлом. Вы хотели выжить — и выжили.

− Но откуда вы про это знали? Что будет так?

− Никогда не слышали про обмен энергией во время секса? Не интересовались даосским практиками?

− К своему стыду, нет. То есть тогда — нет… Вы подсказали. До остального сам дошел. Интуитивно. Сидел в кабинете и думал о том, что будет дальше. Меня возбудила неизвестность. Странное чувство — еще ничего не решено, ничего не известно, но ты знаешь, что все теперь будет хорошо. Вошла секретарша. Я приказал закрыть дверь и занялся с ней сексом. На столе. Как ее звали? Вика? Аня? Не помню. Секс был бурным, животным. И она очень быстро достигла оргазма. Она всегда хотела меня. Мы кончили вместе. Я заглушил ее крик поцелуем и почувствовал это.

− Что именно?

− На сотую долю секунды она стала мной, а я — ею. Это было… − в его зрачках мерцали снежинки, − это было великолепно!

− А что случилось с вашей… партнершей?

− На следующий день заболела. Взяла больничный. На неделю. Потом мы снова заперли дверь, и все повторилось.