Михаил чуть не выругался. Терялись драгоценные секунды! Но не бросаться же под колеса. Сзади подбежали сотрудники. Маскироваться дальше не имело смысла. Удивленно покосилась молодая женщина, стоящая рядом, на всякий случай отступила в сторону. Автобус проехал, они помчались через дорогу на полной скорости. Заскрипели тормоза, выругался водитель легковушки… «К черту иди, товарищ!»

– Вишневский, Славин, на заднюю сторону, быстро! Он может воспользоваться черным ходом, тогда ищи-свищи… И мы уже никогда не встретимся…

Двое отделились от группы, перебежав дорогу, припустили вдоль короткой стороны здания. Она оказалась не такой уж и короткой. Вдоль дороги стояли машины – пусть немного, но все же не пустыня.

Михаил первым ворвался в здание, наткнулся на тугую дверь. В Москве подобные двери ставили в метро, а в Сибири, за неимением подземного транспорта, – в секретных предприятиях, молотящих на оборонку. Впрочем, у «Гипрогаза», кажется, не было ничего секретного…

Москвин и Швец дышали в затылок, наступали на пятки. Открылся вестибюль, украшенный безыскусным панно, будка вахтера, турникет. Пожилой мужчина смотрел на вошедших растерянно, смешно моргал. При виде удостоверений встал по стойке «смирно».

– Мужчина забежал, где он? – выдохнул Михаил. – Почему пропустили?

– Так у него это самое… удостоверение МВД… – забормотал вахтер. – Сказал, что по важному делу и очень спешит, на пятый этаж ему нужно… Отодвинул меня и побежал на лестницу…

Черта с два ему нужно на пятый этаж! Запасной выход ему нужен! А спрячется в здании, да и ради бога, через десять минут тут все будет оцеплено. Происходящее меньше всего напоминало тихое задержание.

Михаил прорвался через турникет, бросился к лестнице. Здание пустовало. Так, отдельные личности: технички, дежурные, отпетые трудоголики…

Был ли Штейнберг вооружен? Вопрос интересный. Но у сотрудников КГБ в этот день кобуры не пустовали. Михаил в несколько прыжков миновал лестничный пролет, прижался к перилам. Извлек из подмышечной кобуры ПМ, снял предохранитель. Поколебавшись, передернул затвор и вернул на место флажок предохранителя. Сверху не стреляли.

Пригнувшись, он перебежал открытое пространство, присел за массивной балясиной.

– Черт, не спросили, где тут запасной выход… – пробормотал в затылок Швец.

Не надо. Здание возведено по типовому проекту, архитекторы не утруждались. Сколько он перевидал подобных учреждений… Вопрос, знает ли о запасном выходе Штейнберг?

– Пошли, – бросил Михаил. – Алексей, поднимешься выше, проверишь третий этаж. Штейнберг – оригинал, может сумничать. Москвин, за мной, пробиваемся к запасному выходу. Огонь на поражение не открывать. По конечностям в крайнем случае – можно. Но только в крайнем!

Снова прыжками – наверх. Короткий вестибюль, коридор в два конца. Швец, прижимаясь к перилам, поднимался дальше.

Михаил выбежал в вестибюль, завертелся. Правый коридор обрывался через десять метров – тупик. Оставался только левый. Бросились по нему, пригнув головы. Перед кем красоваться? Вторую жизнь за особые заслуги не пожалуют.

Распахнулась дверь по курсу, вышла женщина с ведром. Перепугалась, обмерла, еще чуток – и стала бы креститься.

Коридор свернул, а дальше раздвоился, будь он неладен! Переглянулись, Москвин кивнул, взял левее.

Кольцов шел неслышно, перекатываясь с пятки на носок. Про осторожность забывать не стоило. Двери в помещения были закрыты. В глубине коридора, озаренная светом с улицы, стояла пальма в горшке. Коридор сворачивал.