Макс поморщилась и попыталась хоть как-то его утешить:

— Лучше до свадьбы, чем после.

— Хорошая точка зрения.

Она постаралась придать своим словам безразличия:

— Так ты больше не испытываешь к ней никаких чувств?

Он приподнял бровь:

— А теперь ты думаешь, что у меня всё же есть чувства?

Она закатила глаза.

— Ты понял, что я имела в виду. И ты не сможешь убедить меня, что всегда был как бесчувственное каменное изваяние. Я думаю, мы уже установили, что отсутствие чувств у тебя связано с работой. Так что, ты все ещё чувствуешь к ней что-нибудь?

— Кроме отвращения и редких вспышек злости при воспоминании о ней, нет, ничего. На самом деле, когда она не находится в одном городе со мной, она для меня перестаёт существовать, так редко я теперь о ней думаю.

Это точно о многом говорило. Макс пришлось побороть желание счастливо улыбнуться, так как она понимала, что он не оценит этого, учитывая, что воспоминания об этой женщине для него до сих пор неприятны.

— Эллисон совершила глупость и направила на меня пистолет, потому что ей по какой-то причине необходимо, чтобы я вернулся в Чикаго. Она подозревала, что её охранник влюбился в неё, но была удивлена так же, как и я, когда он в меня выстрелил.

Макс сомневалась, правда это или нет, но вслух сказала только:

— Ты не знаешь, зачем она так упорно добивается твоего возвращения в Чикаго?

— Нет, но ты меня достаточно пилила по этому поводу…

— Я не пилила, — пробормотала она. — Я просто делала предположения. Большая разница, красавчик.

— Ну хорошо, ты делала предположения. Но в любом случае, я уже решил, что возьму тебя в Чикаго, когда мы тут закончим, чтобы заказать тебе новый гардероб.

Она рассмеялась.

— Тебе правда нравится тратить деньги на ветер, да?

— Почему на ветер? Ведь вполне может случиться, что тебе там понравится, и ты захочешь остаться.

— Я в большом городе? А ты останешься?

— Вероятнее всего, нет. Та жизнь больше не для меня. Но я полагаю, что должен навестить семью, когда мы там будем.

«Вероятнее всего» не означает категоричного «нет». Всё может измениться, когда он там окажется и снова увидит родных. Это она не подходит для той жизни, которую Диган раньше вёл, а не он. Может, ей стоит уехать одной…

Они добрались до фермы и привязали лошадей. Подходя к дому, Диган спросил:

— Думаешь, твоя бабушка ещё не спит?

— Я уверена, что нет. Ей до смерти любопытно, что хотел сказать Карл.

Макс раздирало такое же любопытство. В доме Карла столько всего произошло, а она до сих пор еще не знала, что они с Диганом решили по поводу охоты, которая на неё ведётся, а ещё касательно решения об опекунстве и о ферме.

Дойдя до порога, она сказала:

— Держу пари, она на кухне с Джонни. Идём.

Она направилась к двери и протянула ему руку. Это была понятная ошибка. Макс была дома, вернулась к людям, которых любила. Она бы сделала то же самое для каждого из них.

Она даже не осознала, что сделала, пока Диган не вложил свою руку в её ладонь.

Максин смутилась оттого, как легко она стала обращаться с ним как с членом семьи, как с мужем, и как легко он принял эту роль. Она не хотела, чтобы Диган чувствовал, что попал в ловушку из-за своей галантности. Он не ждал, что они останутся женаты, это он прояснил ещё до свадьбы. Тогда почему он собирается взять её с собой в Чикаго?

Макс хотелось бы думать, что это из-за того, что он пока не хотел с ней расставаться, но покупка одежды — дурацкий предлог. Если только им не нужно было выехать из Техаса, пока опять не начались перестрелки.