— И он все еще делает тебя несчастной, как я вижу. — Агнес глубоко вздохнула и усадила Аманду рядом с собой на длинную кушетку в тени веранды. — Ну так расскажи мне, — предложила она, устраиваясь с ногами на кушетке и с возрастающим волнением готовясь слушать бесстрастное повествование Аманды о последних событиях.

— Но это же так ужасно! — воскликнула Агнес, когда Аманда закончила. — Почему он не верит правде?

Аманда пожала плечами и, сцепив руки на коленях, посмотрела мимо Агнес на двор асиенды.

— Не думаю, что он хочет поверить мне. Рафаэль — надменный мексиканец, отказывающийся показать, что у него есть чувства; к тому же сейчас ему проще этого не делать. Кроме того, тогда ему придется признать, что он ошибся и недооценил меня, а Рафаэль никогда этого не сделает.

— Что за глупость! И чем же тогда он такой идеальный? Праведное негодование подруги заставило Аманду рассмеяться.

— Хватит обо мне, Агнес. Скажи лучше, что с Феликсом и с императором!

— О, я не знаю, какова сейчас ситуация, Аманда, и не хочу даже думать об этом! Уверена, ты слышала, как плохи дела в городе. Люди дошли до того, что едят лошадей и мулов, воды и других припасов опасно мало. Маркес, этот трусливый предатель, бросив свою армию, бежал — и это после того, как предполагалось, что он соберет деньги и подкрепление! Я видела его, и могу подтвердить — этот человек вел себя так, словно он Бог, а император всего лишь его марионетка.

— Рафаэль говорит, что боевой дух в Керетаро сейчас очень низок, и там никто больше не верит в победу. Как это ужасно для них и как они, наверное, страдают!

— Я собираюсь встретиться с Хуаресом, — твердо заявила Агнес, — и буду молить его за всех них. Уверена, он не откажет мне.

— Но, Агнес, мне кажется, что Бенито Хуарес не тот человек, которого можно убедить сделать что-то, чего он не хочет делать, — возразила Аманда, заранее зная, что все ее попытки отговорить подругу будут тщетны.

Ранним утром следующего дня Агнес был предоставлен дилижанс, и вооруженный эскорт сопроводил ее в Сан-Луис для аудиенции с el presidente.

— Ей еще повезло, что ее не посадили под замок, — сухо заметил Рафаэль. — Но тут все дело в рыцарстве Эскобедо. Дю Сальм не только не был ранен, как она заявила, но принес нашей армии вреда больше, чем любой другой офицер, сражающийся за императора!

Аманда натянуто улыбнулась.

— Агнес очень решительна, — пробормотала она.

— Решительность не вернет ее сюда. Хуарес не удовлетворит ее просьбу и к тому же не позволит ей вернуться.

Уже на следующей неделе яростно нацарапанное письмо из Сан-Луиса подтвердило пророчество Рафаэля.

«Но мы скоро с тобой увидимся. Берегись Лопеса», — закончила Агнес свою записку, и Аманда нахмурилась. Лопес был доверенным генералом Максимилиана — тогда зачем Агнес упомянула его?

Максимилиан переехал из Серро в более удобное жилище в монастыре Ла-Крус. Император все еще настаивал, что будет выполнять свой военный долг, несмотря на плохое здоровье, и принц дю Сальм рассказывал нескольким офицерам, как однажды ночью он вдруг увидел Максимилиана, стоящего рядом с ним «с этой доброй, благожелательной улыбкой, которая согревает сердце».

— Ходят слухи, что по ночам он посещает траншеи, — сообщил Рафаэль Рамону и Аманде одним теплым майским днем. — Вооруженный только своим моноклем, Максимилиан разговаривает с солдатами и спрашивает, получают ли они полагающийся им паек.

— Это потому, что мексиканские офицеры склонны плохо обращаться с солдатами и оставляют себе часть их пайка и жалованья, — убежденно заявил Рамон. — Я это знаю, потому что когда-то был одним из них.

Храбрый, внимательный Макс, подумала Аманда.