По существу, президент в своей политике в отношении СССР руководствовался здравой идеей, что эту страну после жесточайших испытаний в двух мировых войнах преследует страх внешних угроз. Рузвельт, по-видимому, сумел понять озабоченность Советского Союза своей безопасностью. И в данном случае следует, пожалуй, отметить, что почти полное неумение и нежелание считаться с Западом и его проблемами со стороны руководителей советской дипломатии не способствовали укреплению модели "озабоченности СССР своей безопасностью", имевшей значительные шансы возобладать в американском понимании Советского Союза. Некоторые "спазматические" советские инициативы, не обеспеченные адекватной мотивацией, приводили к поражению тех сил в американском руководстве, которые склонны были найти общий язык с ведущим военным союзником. Вскоре заколебались и положительно настроенные. "Безопасность, возможно, является их главным мотивом, но они столь обеспокоены и подозрительны по ее поводу, что объективные результаты являются такими же, как если бы их мотивацией была агрессия, беспредельная агрессия", - писал сотрудник американского посольства в Москве Дж. Кеннан.

Американские военные стратеги предусматривали для США в послевоенное время роль своего рода посредника между Англией и СССР. Тесный союз и с той и с другой стороной казался им связывающим Америке руки и не отвечающим ее интересам. Примерно с весны 1944 года, когда ход событий на советско-германском фронте показал превосходство Советской Армии, планировщики стали приходить к выводу, что в послевоенной Европе СССР будет пользоваться большим влиянием, чем Англия. В дальнейшем этот тезис получил детализированное развитие. Объединенный комитет начальников штабов в августе 1944 года указал в своей прогностической оценке, что изменение соотношения сил в Европе будет чрезвычайно резким, сравнимым скорее "с падением Рима, чем с любой другой переменой, произошедшей здесь за последовавшие после этого падения пятнадцать столетий".

Нам важно, однако, отметить, что на данном основании высшее военное американское руководство не делало вывода, что США должны бросить силы на "выправление баланса". Военная разведка, хотя и предполагала возможность укрепления позиций СССР в Европе, но, подчеркиваем, не заключала из этого, что Советский Союз займет враждебную по отношению к Америке позицию. Более того, американская попытка укрепиться в Европе имела бы эффект "самооправдывающегося предсказания", так как провоцировала бы СССР на определенные действия. Таким образом, военные планировщики рекомендовали не ожесточать СССР и готовиться к выводу американских войск из Европы после войны: у СССР нет потенциала непосредственно угрожать США.

Были ли американцы обеспокоены возможностью распространения советского влияния на Западную Европу? Доклад государственного департамента отвергал подобное - "русские не очень интересуются происходящими в Западной Европе процессами". Способен ли был Советский Союз к конфликту с Западом? Доклад американской разведки подводил к мысли, что Советскому Союзу прежде всего необходимо "время, чтобы прийти в себя", он имеет слишком много ран, "чтобы идти на риск вооруженного конфликта". Каковы были эти раны и каков был срок их исцеления? Доклад разведки давал такие цифры (указывалось время "реабилитации" СССР): 1. Военные потери в людской силе и в промышленном потенциале - 15 лет.

2. Недостаток технического персонала - 5 - 10 лет.

3. Нехватка стратегических военно-воздушных сил - 5 - 10 лет.

4. Отсутствие современного военно-морского флота - 15 - 20 лет.

5. Низкое качество транспортной системы - 10 лет.

6. Уязвимость жизненных центров.

7. Отсутствие атомной бомбы - 5 - 10 лет (может быть, меньше).

8. Сопротивление на оккупированных территориях - 5 лет.

9. Слабые позиции на Дальнем Востоке - 15 - 20 лет.