Кажется, меня только что признали выскочкой.

— А ваш отец, позвольте узнать?..

Мне-то, наивной, думалось, в наши прогрессивные времена уже не принято мериться родословной.

— Лорд Эндрю Стоцци, министр обороны Вессекса, — с чуть ядовитой гримасой сообщила я.

Маруа замер, слегка нахмурившись, вероятно пытался что-то припомнить.

— Титул получен не так давно?

О господи, впору почувствовать себя едва не нищенкой, и это после того, как лордство мои предки получили два века назад!

— Не сказала бы, — пожала я плечами, чуть ежась от дуновения ветра. — Впрочем, если сравнивать с Лестерами или Фелтонами, мы действительно едва не простонародье.

Филипп Маруа как будто взял себе что-то на заметку.

— А месье Бхатия… Такая экзотичная фамилия…

Аллилуйя, меня всего лишь допрашивают на тему положения в обществе, моего и Солнышка.

— Его отец бхарат, а матушка в девичестве Фелтон, племянница нынешнего лорда Фелтона, — сдала я аристократизм Арджуна с потрохами.

Тонкие, как будто выщипанные брови галатийца чуть поднялись, обозначив удивление.

— Наполовину Фелтон, стало быть. Что же, это многое объясняет.

Бедный Солнышко! Всю жизнь считал себя целым Бхатией, а для кого-то он всего лишь половинка от Фелтона. Какая незадача. Но он-то хотя бы половина Фелтона, мне же выпала участь полного нуля на этой шахматной доске.

— Что же именно объясняет? — уточнила я подозрительно.

Маруа пожал плечами, не самыми широкими, но как ни прискорбно, признать его фигуру женственной язык не поворачивался.

— Идеальные манеры месье Бхатии.

Удержаться от смешка мне не удалось.

— О, это у него безусловно от отца, месье. Миссис Бхатия после многих лет службы в полиции имеет довольно… специфические манеры.

К примеру, дядя Дэниэл до сих пор с благоговением рассказывает, как миссис Бхатия еще в бытность вдовой лорда Гринхилла возила его лицом по столу. За дело, конечно, но, по словам моей матушки, такой поступок категорически неприемлем для благовоспитанной леди.

Оговорка не прошла незамеченной.

— Вероятно, вы близко знакомы с месье Бхатией и его семьей? — не преминул поинтересоваться советник по культуре, не пытаясь как-то особенно активно демонстрировать свое мужское внимание к моей скромной персоне.

Может, меня и минует чаша сия…

— Более чем близко. Наши семьи дружат уже не первое поколение, — решила я использовать эту давнюю связь, чтобы немного поднять себя в глазах собеседника. — Какое-то время считали, моя матушка станет супругой наследника лорда Фелтона, а мой отец по сей день остается одним из самых близких его друзей.

Первый раз за всю жизнь довелось доказывать свое право на существование в высшем свете выгодными знакомствами. В Вессексе семейство Стоцци находилось на вершине пищевой цепи, и мы были ровней тем же Фелтонам.

— И после такого… любовного треугольника ваши семьи все еще дружат? В самом деле? — усомнился в правдивости моих слов Маруа. Закономерно усомнился на самом деле… Собственно говоря, все, кто знал об этой давней истории исключительно с чужих слов, считали, после такого можно только расплеваться.

— Да, — упрямо задрала я подбородок.

— Что же, отношения поистине высокие, — обронил с полуулыбкой галатиец.

Прозвучало почти как пощечина. Одной фразой Маруа словно облил грязью мою семью и все самые счастливые воспоминания детства, которое прошло в окружении не просто друзей, почти родственников. Мы всегда были одним нерушимым целом, равные друг другу и одинаково друг друга любящие.