Ш е р в и н с к и й (загородив дверь). Не надо, Лена!

   Е л е н а. Господа, господа, ведь нужно же так... Хаос... Накурили... Лариосик-то, Лариосик!..

   Ш е р в и н с к и й. Что вы, что вы, не будите его!

   Е л е н а. Я сама из-за вас напилась. Боже, ноги не ходят.

   Ш е р в и н с к и й. Вот сюда, сюда... Вы мне разрешите... возле вас?

   Е л е н а. Садитесь... Шервинский, что с нами будет? Чем же все это кончится? А?.. Я видела дурной сон. Вообще кругом за последнее время все хуже и хуже.

   Ш е р в и н с к и й. Елена Васильевна! Все будет благополучно, а снам вы не верьте...

   Е л е н а. Нет, нет, мой сон вещий. Будто мы все ехали на корабле в Америку и сидим в трюме. И вот шторм. Ветер воет. Холодно-холодно. Волны. А мы в трюме. Вода поднимается к самым ногам... Влезаем на какие-то нары. И вдруг крысы. Такие омерзительные, такие огромные. Так страшно, что я проснулась.

   Ш е р в и н с к и й. А вы знаете что, Елена Васильевна? Он не вернется.

   Е л е н а. Кто?

   Ш е р в и н с к и й. Ваш муж.

   Е л е н а. Леонид Юрьевич, это нахальство. Какое вам дело? Вернется, не вернется.

   Ш е р в и н с к и й. Мне-то большое дело. Я вас люблю.

   Е л е н а. Слышала. И все вы сочиняете.

   Ш е р в и н с к и й. Ей-Богу, я вас люблю.

   Е л е н а. Ну и любите про себя.

   Ш е р в и н с к и й. Не хочу, мне надоело.

   Е л е н а. Постойте, постойте. Почему вы вспомнили о моем муже, когда я сказала про крыс?

   Ш е р в и н с к и й. Потому что он на крысу похож.

   Е л е н а. Какая вы свинья все-таки, Леонид! Во-первых, вовсе не похож.

   Ш е р в и н с к и й. Как две капли. Пенсне, носик острый...

   Е л е н а. Очень, очень красиво! Про отсутствующего человека гадости говорить, да еще его жене!

   Ш е р в и н с к и й. Какая вы ему жена!

   Е л е н а. То есть как?

   Ш е р в и н с к и й. Вы посмотрите на себя в зеркало. Вы красивая, умная, как говорится, интеллектуально развитая. Вообще женщина на ять. Аккомпанируете прекрасно на рояле. А он рядом с вами -- вешалка, карьерист, штабной момент.

   Е л е н а. За глаза-то! Отлично! (Зажимает ему рот.)

   Ш е р в и н с к и й. Да я ему это в глаза скажу. Давно хотел. Скажу и вызову на дуэль. Вы с ним несчастливы.

   Е л е н а. С кем же я буду счастлива?

   Ш е р в и н с к и й. Со мной.

   Е л е н а. Вы не годитесь.

   Ш е р в и н с к и й. Ого-го!.. Почему это я не гожусь?

   Е л е н а. Что в вас есть хорошего?

   Ш е р в и н с к и й. Да вы всмотритесь.

   Е л е н а. Ну побрякушки адъютантские, смазлив, как херувим. И голос. И больше ничего.

   Ш е р в и н с к и й. Так я и знал! Что за несчастье! Все твердят одно и то же: Шервинский -- адъютант, Шервинский -- певец, то, другое... А что у Шервинского есть душа, этого никто не замечает. И живет Шервинский как бездомная собака, и не к кому Шервинскому на грудь голову склонить.

   Е л е н а (отталкивает его голову). Вот гнусный ловелас! Мне известны ваши похождения. Всем одно и то же говорите. И этой вашей, длинной. Фу, губы накрашенные...

   Ш е р в и н с к и й. Она не длинная. Это меццо-сопрано. Елена Васильевна, ей-Богу, ничего подобного я ей не говорил и не скажу. Нехорошо с вашей стороны, Лена, как нехорошо с твоей стороны, Лена.

   Е л е н а. Я вам не Лена!

   Ш е р в и н с к и й.