С т у д з и н с к и й. Молчать!

   Гул. В окнах рассвет.

   А л е к с е й. Но этого мало. Одновременно с этой канальей бежала по тому же направлению другая каналья -- его сиятельство командующий армией князь Белоруков. Так что, друзья мои, не только некого защищать, но даже и командовать нами некому, ибо штаб князя дал ходу вместе с ним.

   Гул.

   Ю н к е р а. Быть не может!

   Быть не может этого!

   Это ложь!

   А л е к с е й. Кто сказал -- ложь? Кто сказал -- ложь? Я сейчас был в штабе. Я проверил все сведения. Я отвечаю за каждое мое слово!.. Итак, господа! Вот мы, нас двести человек. А там -- Петлюра. Да что я говорю -- не там, а здесь! Друзья мои, его конница на окраинах города! У него двухсоттысячная армия, а у нас -- на месте мы, две-три пехотные дружины и три батареи. Понятно? Тут один из вас вынул револьвер по моему адресу. Он меня безумно напугал. Мальчишка!

   Т р е т и й о ф и ц е р. Господин полковник...

   А л е к с е й. Молчать! Так вот-с. Если бы вы все сейчас, вот при этих условиях вынесли бы постановление защищать... что? кого?.. одним словом, идти в бой -- я вас не поведу, потому что в балагане я не участвую, тем более что за этот балаган заплатите своей кровью и совершенно бессмысленно вы все!

   Н и к о л к а. Штабная сволочь! Гул и рев.

   Ю н к е р а. Что нам делать теперь?

   В гроб ложиться!

   Позор!..

   Поди ты к черту!.. Что ты, на митинге?

   Стоять смирно!

   В капкан загнали.

   Т р е т и й ю н к е р (вбегает с плачем). Кричали: вперед, вперед, а теперь -- назад. Найду гетмана -- убью!

   П е р в ы й о ф и ц е р. Убрать эту бабу к черту! Юнкера, слушайте: если верно, что говорит полковник, -- равняться на меня! Достанем эшелоны -- и на Дон, к Деникину!

   Ю н к е р а. На Дон! К Деникину!..

   Легкое дело... что ты несешь!

   На Дон -- невозможно!..

   С т у д з и н с к и й. Алексей Васильевич, верно, надо все бросить и вывезти дивизион на Дон.

   А л е к с е й. Капитан Студзинский! Не сметь! Я командую дивизионом! Я буду приказывать, а вы -- исполнять! На Дон? Слушайте, вы! Там, на Дону, вы встретите то же самое, если только на Дон проберетесь. Вы встретите тех же генералов и ту же штабную ораву.

   Н и к о л к а. Такую же штабную сволочь!

   А л е к с е й. Совершенно правильно. Они вас заставят драться с собственным народом. А когда он вам расколет головы, они убегут за границу... Я знаю, что в Ростове то же самое, что и в Киеве. Там дивизионы без снарядов, там юнкера без сапог, а офицеры сидят в кофейнях. Слушайте меня, друзья мои! Мне, боевому офицеру, поручили вас толкнуть в драку. Было бы за что! Но не за что. Я публично заявляю, что я вас не поведу и не пущу! Я вам говорю: белому движению на Украине конец. Ему конец в Ростове-на-Дону, всюду! Народ не с нами. Он против нас. Значит, кончено! Гроб! Крышка! И вот я, кадровый офицер Алексей Турбин, вынесший войну с германцами, чему свидетелями капитаны Студзинский и Мышлаевский, я на свою совесть и ответственность принимаю все, все принимаю, предупреждаю и, любя вас, посылаю домой. Я кончил.

   Рев голосов. Внезапный разрыв.

   Срывайте погоны, бросайте винтовки и немедленно по домам!

   Юнкера срывают погоны, бросают винтовки.

   М ы ш л а е в с к и й (кричит). Тише! Господин полковник, разрешите зажечь здание гимназии?

   А л е к с е й. Не разрешаю.

   Пушечный удар. Дрогнули стекла.