Он не отрывал от нее взгляда и, когда увидел, что улыбка на лице Лауры стала шире, повернулся и вышел, от досады хлопнув дверью.

Дверь тихо распахнулась, и Кризи услышал шлепанье босых ног по каменному полу. Лунный свет, пробивавшийся в небольшое оконце, осветил ее, когда она подошла к постели.

– Иди в свою комнату, – сказал он.

Она откинула простыню и скользнула к нему под бок.

– Я не хочу, чтобы ты здесь оставалась. Вернись в свою комнату.

Теплая рука обняла его, мягкие губы стали целовать в плечо.

Он лежал неподвижно, никак не отвечая на ее ласки.

– Пойми, Надя, я не хочу тебя.

Она чуть приподнялась. Маленькие, мягкие груди уперлись в его грудь. Ее губы поднялись от шеи к подбородку и двинулись дальше – к его губам. Он снова попытался сказать ей, чтоб она уходила к себе, но у него перехватило дыхание.

Через пару минут он чуть ближе придвинулся к углу. За ним тянулся длинный коридор без окон, в конце которого была лестница на верхний этаж. Он сгруппировался и, как отпущенная пружина, низко пригибаясь, побежал по коридору, держа указательный палец на спусковом крючке автомата. Сухие раскаты автоматной очереди громыхнули по зданию.

На ступенях лестницы стоял Кризи и внимательно наблюдал за бегущим человеком.

У противоположной стены мужчина остановился так резко, что взвизгнули резиновые подошвы его высоких шнурованных ботинок, и снова вжался в стену. Пустая обойма упала на пол, ее место заняла полная. Он поднял руку к груди и включил передатчик.

– Поднимаюсь на второй этаж, – сказал он и, бросив взгляд на Кризи, перепрыгивая сразу через несколько ступеней, помчался вверх по лестнице.

Кризи последовал за ним, услышал треск еще одной очереди.

Само учение продолжалось пять минут, его разбор занял около часа. Джордж проанализировал каждую стадию операции, кого-то похвалил, кого-то раскритиковал. Он стоял перед отрядом рядом с Кризи. Настроение у бойцов было приподнятое – только что закончились их первые учения, максимально приближенные к боевой обстановке. Оживление и напряжение тренировки сказывалось на их поведении.

Джордж обернулся к Кризи.

– Хочешь что-нибудь добавить?

Кризи сделал шаг вперед, отряд затих.

– В целом все прошло неплохо, – сказал он, и лица бойцов осветились улыбками. – Но в реальных обстоятельствах половины из вас уже не было бы в живых.

Улыбки разом погасли. Кризи указал на приземистого, коренастого бойца.

– Грацио, ты бежал по коридору, стараясь держаться ближе к стене – к каменной стене. А это опасно, потому что в тебя запросто могла отрикошетить пуля. Тебе же говорили – в коридоре всегда держись по центру. Тебе кажется, что попасть в тебя легче, но на самом деле там ты будешь в большей безопасности. Выскочил ты из-за угла согнувшись, но тут же распрямился и целился на уровне пояса возможного противника. Всегда целься ниже – враг может распластаться на полу, но в воздух ему никак не взлететь. В помещении с кирпичными или каменными стенами, как здесь, старайся максимально использовать рикошет в собственных целях.

Совсем поникший Грацио кивнул головой, но Кризи еще не закончил.

– Если бы я был на месте террориста, ты уже был бы мертв. И еще одна деталь: обойму ты менял медленно, очень медленно. А это самый опасный момент, когда в тебя проще всего попасть.