– Да что же ты уперлась то, как коза? – прорычал отец.

– Я говорила, что больше никаких дуэлей? Говорила. Что же вы теперь такое предлагаете?

Отец открыл было рот, чтобы разразиться казарменными своими ругательствами, но тут Михаил Алексеевич возьми да брякни:

– Отчего же так, Александра Александровна? Или зарок дали?

– Вот, – обрадовалась Саша, – зарок! Загадала: если выживу после ранения, то к шпаге не подойду больше! Мне же даже легкое зашивали, чуть не умерла!

И она состроила скорбную мордашку.

Отец хмуро уставился на нее:

– Дуришь ты меня, Сашка.

– И правда ведь не могу, – произнесла она жалобно. – Ну же, папа, не смотрите как солдат на вшу. Да и что мне делать среди фрейлин? Уж лошади всяко приятнее. Глупостей, по крайней мере, от них услышишь гораздо меньше. А вы бы, папа, женились лучше, – добавила она, чтобы сбить его со следа.

Это помогло.

У отца натуральным образом челюсть отпала.

– Что сделать? – изумился он. – Это еще что за новости?

– Сына родите, – деловито предложила Саша, – нагайку свою передадите. Мне, что ли, прикажете войсками командовать, когда вы состаритесь?

– А разве не справишься?

Саша только руками всплеснула.

– Вот что, голубушка, – мрачно обронил отец, – я обещал себе никогда не жениться и слово свое сдержу.

– Ну и я свое – тоже.

Они молча схлестнулись взглядами, и отец сдался первым.

– Что за характер, – пожаловался он управляющему, – сладу нет!

И пошел себе раздраженно шпынять домашних.

Саша перевела дух.

– Лихо вы с зароком придумали, – оценила она.

Михаил Алексеевич пожал плечами.

– Я подумал, что у каждого поступка должна быть причина, – спокойно ответил он.

– Вы правы, – согласилась Саша и погладила корешки лошадиных книг, – обещала одному человеку, вот и причина.

– Хороший, наверное, человек.

– Самый лучший, – заверила она горячо и вздохнула. Посидела, бездумно глядя на столбики цифр в гроссбухах.

Значит, отец поклялся всю жизнь скорбеть по маме?

Ну и как к нему подступиться с расспросами о ней? Это будет не просто гроза, это будет конец всему сущему.

Рана, которая не заживает двадцать два года!

Все они тут упрямцы, один упрямее другого.

– Ни сам не женится, ни меня замуж не пускает, – произнесла она задумчиво. – Так и прервется род Лядовых. Деду, может, написать? Пусть приедет и выпорет непутевого.

– Если бы вы, Александра Александровна, решились замуж, – мягко заметил Михаил Алексеевич, – то вас бы и стадо быков не остановило, не то что родной отец, которого вы в шорах держите.

– Ах, что вы такое говорите, – заулыбалась она, польщенная. – Знаете что, Михаил Алексеевич? Распорядитесь купить сани, да самые нарядные, ладьей! Что за зима в деревне без саней?

– А шпалеры?

– А это на ваш вкус.

– Да нет у меня никакого вкуса.

– Не спорьте со мной, – открестилась она, – конюшни не проверили, так что теперь терпите и слушайтесь.

Он склонил голову, подчиняясь. В его глазах блестели смешинки, и в эту минуту даже нос картошкой не казался Саше таким уж нелепым.

Глава 07

Гранину не понадобилось много времени, чтобы разобраться в доме, куда его привела причудливая судьба. Или, вернее, причуды великого канцлера.

Все в доме Лядовых вертелось вокруг одной Александры, и каждый его обитатель, от громогласного и шумного атамана до последнего мальчика на побегушках, относился к ней как к непоседливому, но очень любимому ребенку или сестре.