Арка.

Сирам назвал дочь в честь своей младшей сестры, погибшей более ста лет тому назад. Алькандр увидел в этом новую измену. Его лемур не только начал испытывать привязанность к определенным людям, но и сохранил воспоминания о своей прошлой жизни, а его хозяин ни о чем не знал.

Алькандр зашагал дальше через парк, прошел между колоннами галереи, обрамляющей внутренний двор, поднялся по лестнице и вошел в покои прежнего василевса. В дверях ему встретился адъютант с подносом в руках, направлявшийся на кухню, и сообщил, что его отец сейчас в комнате.

– Он неважно себя чувствует, – добавил мальчишка. – Недавнее падение плохо на него повлияло. Мне кажется…

– Убирайся, – перебил его Алькандр.

Адъютант явно сообразил, что для его же блага лучше будет немедленно подчиниться, и поспешно удалился. Алькандр прошел по галерее, ведущей в спальню прежнего василевса, открыл дверь и посмотрел на отца, вытянувшегося на кровати под балдахином. Действительно, после вынужденных акробатических упражнений, через которые его заставила пройти Арка, Ликург выглядел ослабшим. Голова старика утопала в огромных подушках, лицо стало желтоватым, как воск; казалось, он борется за каждый вдох, чтобы не уснуть вечным сном. Алькандр разрывался между желанием защитить этого уязвимого старого человека и злобой за то, что отец обманул его, заставив думать, что мать умерла.

Он уселся в кресло рядом со старым спящим полемархом. Подхлестывающий его гнев уступил место холодной решимости.

– Отец, я нашел способ избавиться от твоей надоедливой правой руки, – сообщил он. – Только мне понадобится твоя помощь.

Фретон

Зал базилик, предназначенный для аудиенций, не использовали на протяжении нескольких десятилетий. Стены этого длинного помещения были покрыты синими изразцами, разрисованными причудливыми золотыми листьями; из мебели в зале стоял только широкий, похожий на богато украшенную скамью трон монарха. В первые годы своего правления предыдущий василевс выслушивал здесь жалобы своих подданных, но быстро отошел от этого обычая своих предшественников, сведя все обсуждение государственных вопросов к собраниям Совета. Во времена, когда зал еще использовался, гиперборейские сановники, присутствовавшие на аудиенциях, выстраивались в порядке иерархии вокруг мраморного пьедестала. Маги второго ранга размещались на галерее, нависающей над залом: достаточно близко, чтобы слушать, но слишком далеко, чтобы их было видно.

За балюстрадой этого длинного балкона и спрятался Фретон, чтобы понаблюдать за собранием олигархов. В высокие окна зала лился вечерний свет. Стекла в окнах отсутствовали, но температура в помещении стояла приемлемая благодаря почти завершенному ремонту купола. На троне сгорбился полемарх Ликург, ожидая появления Филона и олигархов; его сын Алькандр тоже присутствовал, развалился в одном из кресел, которые адъютанты поставили у подножия трона. Он поглаживал свою короткую бородку и время от времени поглядывал на дверь. Фретону показалось, что сын полемарха нервничает.

И немудрено: новый василевс пришел в страшную ярость, узнав об исчезновении живой лазури, которое произошло прямо в день его коронации.

– За диверсией стоит этот предатель Алькандр! Он с самого начала строил заговор против меня! – восклицал новый василевс, когда Фретон явился в кабинет правителя в Магистериуме и сообщил ему новость.

Филон велел своему ученику вызвать всех олигархов и самого Алькандра. В качестве места встречи он выбрал Зал базилик, дабы с большой помпой показать всем и каждому, что отныне именно он управляет Темискирой и Гипербореей. От смирения, которое он демонстрировал не далее как сегодня утром, во время своей коронации, не осталось и следа.