Амазонка остановила своего коня перед старой каменной аркой, полностью скрытой под листьями плюща. Возле арки стояла стражница, сжимая в кулаке копье.

– В чем ее обвиняют?

– Во лжи и краже лошади, – ответила амазонка. – На собрание придет эфора и сделает более подробный доклад, как только найдет себе новое верховое животное, – добавила она, бросив на Арку обвиняющий взгляд.

– Можешь посадить ее в клетку, – проговорила стоявшая в карауле амазонка, отступая в сторону. – Выбирай любую, все клетки свободны. Вчера обезглавили одну дуреху, пытавшуюся дезертировать, а еще трех возмутительниц спокойствия отправили на северную границу.

– Но я… – начала было Арка.

– Объясняться будешь завтра вечером перед Советом эфор, – перебила ее амазонка. – Они определят будущее твоей головы. А теперь заткнись.

Она дернула за веревку, и Арке пришлось двигаться вперед. Они прошли под каменной аркой и оказались на круглой поляне с очень твердой почвой, по краям которой возвышались каменные развалины, наполовину скрытые смоковницами. В центре рос большой эвкалипт, с его ветвей свисали железные клетки. В нескольких шагах от ствола торчал из земли старый пень, покрытый черноватыми подтеками; в пень был воткнут топор. Арка сглотнула.

Амазонка спешилась и развязала веревку, затянутую вокруг ствола: самая маленькая из всех имеющихся здесь клеток висела на другом конце веревки, а средняя ее часть была пропущена через систему шкивов. Налегая на веревку всем своим весом, воительница опустила клетку, мышцы ее рук напряглись от усилий. Когда клетка оказалась на земле, амазонка открыла ее, освободила Арку и подвела девочку к дверце.

– Мне что, придется провести тут всю ночь и целый день? – поинтересовалась Арка.

В ответ амазонка грубо затолкала ее внутрь. Здесь можно было находиться лишь скорчившись. Арка села, уткнувшись подбородком в колени, обхватила ноги руками и стала наблюдать, как амазонка привязывает к седлу своего коня веревку, на которой висела клетка. Воительница скомандовала мерину «вперед», и тот зашагал прочь от ствола, таща за собой веревку и клетку. Через решетку Арка видела, как удаляется земля. Клетка поднялась над верхушками ближайших смоковниц и остановилась между толстыми ветвями эвкалипта. Взору девочки открылось зеленое море, так отличающееся от голубого неба и охристых гор, поднимавшихся на южной окраине леса.

Оставшаяся у подножия ствола амазонка снова закрепила веревку и вскочила в седло. Арка проследила, как силуэт всадницы исчезает за ветвями смоковниц, потом прислонилась спиной к прутьям клетки и вздохнула. Ей предстояло провести всю ночь и следующий день в сорока шагах над землей, без воды и еды, ожидая, пока стая престарелых гарпий вынесет свой приговор, – это при том, что эфоры обожали приговаривать к обезглавливанию. Ситуация определенно не блестящая.

– Один судебный процесс я уже пережила, – пробормотала девочка, пытаясь успокоиться.

Вот только в Гиперборее ее могли защитить проклятие и Ластианакс, а в Аркадии ее единственной союзницей была ушедшая на покой амазонка, не любившая вмешиваться в чужие дела. Сейчас Арка как никогда жалела, что не может воспользоваться магией. Побег дался бы ей так легко: всего-то и нужно разогнуть прутья, потом, применив левитацию, прыгнуть на ветку, к которой крепится ее клетка… Что же до телепортации – о ней можно забыть: даже если бы Арка и знала, что именно следует сделать, чтобы исчезнуть, то все равно не смогла бы выполнить этот трюк, находясь в синей зоне.