|
Я говорю: — А серьезно? Козерог говорит: — А серьезно, мой анализатор показывал кислорода сорок процентов. Пока не сдох. Я говорю: — А больше он тебе ничего не показал, пока не сдох? Козерог говорит: — Очень хорошую погоду. Кислорода много, вредных примесей нет, приятная теплая температура. Вокруг огромный классный пляж, и мы с Фэнси уж собрались идти купаться, только решили сперва зайти за вами. Котик говорит: — А где море? Эти двое сложились пополам от смеха, а Фэнси простонал сквозь зубы: — Вот ты, сладенький, и поищешь. А я тем временем огляделась вокруг. И увидела, что все наши машины в сборе. Они все лежали в белом горячем песке, кто — кормой, кто — боком, как игрушки, которые кто-то в песочницу из корзинки высыпал. А еще я увидела патрульный звездолет с Хитши, который закопался в песок носом. И в стороне от нас, в километре примерно, валялся хитшанский грузовик, разбитый почти вдребезги. И с моей точки зрения весь обозримый мир был — белесое небо, белый песок, над которым дрожал раскаленный воздух без вредных примесей с большим процентом кислорода, и белое солнце, ослепительно яркое. И яркий белый свет лез в глаза, как дым. Фэнси говорит: — Правда, тут клево? Мы с Котиком переглянулись, потом — с Козерогом. И я сказала: — Не нахожу. Козерог говорит: — Последний бой у нас был около Надежды. А это, получается, Безнадега. Правда, стильное название для базы? Теперь мы будем тут жить, если только у кого-нибудь электроника не уцелела. Я говорю: — Вот здорово. А что, у вас что-то с машинами? И они опять начали смеяться, и я поняла, что это у них нервное, и решила пока к ним не приставать. И тут мы услыхали, как кричит Рыжий, откуда-то сверху, будто с неба: — Эй, мужики! Мы посмотрели. Он отдраил люк и стоял в проеме. И до песка было метров шесть, потому что его машина завалилась на правый борт. Козерог кричит: — Ты веревку какую-нибудь поищи или трос! Рыжий кричит: — Зачем? Козерог: — Удавиться, амеба! Если тебе не додуматься, как спуститься! Рыжий исчез в люке. Из-за его корабля вышли Чамли, пилот Чамли и Череп. И пилот Чамли был совершенно зеленый, не землистого, к примеру, цвета, а нежно-салатового, какими обычные антропоиды никогда не бывают. И он сел на полоску тени и стал мотать головой.
Я присела рядом с ним на корточки и говорю: — Тебе от жары плохо или ты ушибся? Ты отвечай быстренько, потому что стимуляторы на эти случаи разные нужны. Не успел он мне ответить, как Чамли говорит у меня из-за спины: — Наш Луис — ко всякой дырке затычка. И неустраним, как вирус. Круто. Козерог говорит: — Уймись уже, а? А пилот Чамли говорит: — Я не знаю, меня тошнит. У нас в мире так жарко ваще не бывает никогда. У нас всегда дождь. Тогда я задрала ему рукав и вколола климатический стимулятор. А потом говорю: — Надо проверить, как там Бриллиант и Гад. Может, они ранены и выйти не могут. А Череп хохотнул и говорит: — Вспомнил! Гад еще в бою накрылся. И Бриллиант, надо думать, с ним заодно — потому что его уже давно не слышно. Я посмотрела на машину Гада, всю черную от копоти. И на крылья Бриллианта, в песке по самую корму. И подумала — неужели внутри звездолетов их трупы? И мы даже не посмотрим? И говорю: — Чамли, надо проверить, как хочешь. Чамли смерил меня взглядом и говорит: — Что надо проверить, дак это можно ли воскресить электронику хоть у кого-то. |
