|
– Не хочешь, – говорит, – и здесь мастерство свое показать? Вот еще, думаю, делать мне больше нечего. Я последний раз с деревянной сабелькой бегал, когда в третьем класса в Чапаева играли. Да и вообще – толку от этих железяк, если их всех одной очередью положить можно? Я так рыжей и сказал. – Глупостями, – говорю, – заниматься не люблю и не собираюсь начинать. А она опять обиделась. – И что же, – спрашивает, – ты за воин без меча? Так и будешь с одним ножичком ходить? – Пока мне и ножа вполне хватает, – отвечаю. – А надо будет – я себе оружие добуду, не беспокойся. И вообще, как правильно заметил мой любимый артист Марк Бернес: «Главная деталь любого оружия есть голова его владельца». Гляжу, а навстречу мне один из двух вчерашних сусликов выходит, светловолосый который, Арчет. – Что, – спрашивает, – воин, посмотреть пришел? – Да нет, – отвечаю, – просто мимо проходил. – Проходил, значит, – усмехается, – ну-ну. А имя у тебя, проходящий мимо нас воин, имеется? Или ты его кому попало не называешь? – Кому попало не называю, – отвечаю, – а тебе могу назвать. Сергей Малахов. Сергей, через эр. – Рад познакомиться, – говорит, – Сергей, через эр. А меня – Арчет. Тоже через эр. – Да я уж вчера запомнил. Арчет опять улыбнулся. – Ловко, – говорит, – ты меня вчера кинул. – Как получилось. – А вот Олеф, – и на здоровяка кивает, – говорит, что все из-за того, что ты его врасплох застал. – Очень даже интересно, – говорю. – Он меня, значит, за плечо берет и думает, что я так и буду чуркой стоять. А если в бою ему в брюхе дыру просверлят, тоже будет жаловаться – не предупредили? Дурак он, раз такую чушь мелет, причем больший, чем я о нем до сих пор думал. Тут этот Олеф набычился весь, грозный вид напустил. – А ты у нас, – говорит, – великий Мастер, видно. Со спины бить. Нет, точно, олух полнейший. – Именно так, – говорю. – Со спины, без предупреждения и чтоб больше не встал. А грудью напролом переть – толку мало. Если, конечно, пули ото лба не отскакивают. Тут все заржали, а Олеф весь в багровый перекрасился. – Говорить у нас тут мастеров много. Жаль, в деле мы тебя вчера мало видели. Ты все больше за Карину спину прятался. Нарывается открытым текстом. Я на Кару покосился – стоит, небом любуется, носком сапога землю ковыряет, вроде не касается ее все это. А сама уши навострила. – Ладно, – говорю. – Хоть и не люблю я с детьми дело иметь, да, видно, уж судьба мне сегодня такая выпала – дураков уму-разуму учить. Как тут у вас – ринг огораживают или как? – У нас просто. – Арчет прямо аж до ушей расплылся – знает, чем дело кончится. – Кто первый пощады запросит – тот и проиграл. Ну, посмотрим. Я ремень снял, Арчету отдал. Олеф этот до пояса разоблачился – покрасоваться, видно, решил. Глянул я на него – ну, думаю, ни черта ж себе он бугры наел. |
