|
Послушайте, Бонд, вы ведь, кажется, работали со Стренжвейзом лет пять назад? Что вы можете о нем сказать? – Отличный парень, – просто ответил Бонд. – Но я думал, что его перевели куда нибудь в другое место. Пять лет в тропиках – это слишком! М. пропустил замечание мимо ушей. – А его подручную Мэри Трублад вы знали? – Нет, шеф. – Отзывы о ней великолепные. И, судя по фотографиям, очень хорошенькая. Может быть, в этом ключ ко всей истории. Как по вашему, Стренжвейз интересовался женщинами? – Вполне возможно, – сказал Бонд, подумав при этом о себе. – Но что с ним все таки произошло? – Именно это вам и предстоит выяснить. Ровно три недели назад Джон Стренжвейз и Мэри Трублад пропали. Исчезли в один вечер, оставив после себя только горку пепла. Бунгало Стренжвейза, сборники кодов, досье, передатчик – все сгорело. Девушка не забрала ничего из своих вещей, даже паспорт. Но это еще ни о чем не говорит: Стренжвейз легко мог достать ей другой. Они могли улететь самолетом во Флориду или Южную Америку. Полиция проверяет списки пассажиров. Результатов – ноль. Но, учитывая эффективность работы этой конторы, я не удивляюсь. Возможно, ничего так и не обнаружится. Начальник главного штаба нахмурился и повернулся к Бонду: – Не могу не отметить: в этой истории есть одна странная деталь. Я имею в виду их последний радио контакт с нами. В 18:30 они, как обычно, вышли на связь с Лондоном. Служба безопасности сработала четко: сообщили, что передавала Мэри Трублад. Потом связь внезапно прервалась. Никакого ответа ни на «синий», ни на «красный» вызовы. На следующий день секция № 3 послала туда агента из Вашингтона. Он виделся с губернатором. Тот был в курсе. Бунгало само загореться не могло. К тому же, за Стренжвейзом уже числились любовные истории. Хотя можно ли его за это осуждать? На Ямайке совершенно нечего делать. Губернатор, вашингтонский агент и местная полиция заключили, что Стренжвейз и Мэри Трублад сбежали вместе. Дело закрыли. Начальник штаба извиняющимся тоном обратился к М.: – Я знаю, вы склоняетесь к тому же мнению, но у меня все равно остается неуверенность. Прежде всего, из за последней радиосвязи, которая не стыкуется со всем остальным. Во вторых, потому что все друзья Стренжвейза дали одинаковые показания: 18:15 он вышел из клуба, как делал это каждый вечер, заказав всем выпивку и пообещав вернуться через двадцать минут. Все подтвердили, что он выглядел совершенно нормально, не нервничал и не торопился. И начиная с этого момента, он буквально испарился. Даже не сел в машину. Она осталась стоять у клуба. Если он решил бежать с девушкой, то почему бы ему не уехать утром? Или еще лучше ночью, после передачи нам ежедневного рапорта? – Позволю себе заметить, – проворчал М., – что влюбленные часто ведут себя по идиотски. И к тому же, другого объяснения пока нет. На Ямайке уже лет пять не происходит ничего серьезного. После вашего последнего дела, Бонд. Время от времени на остров пытаются пролезть кое какие кубинские коммунисты. Там прячутся отдельные английские уголовники, наивно считая себя в безопасности. Вот, пожалуй, и все. Что вы об этом думаете, Бонд? – Не верю, – четко проговорил Бонд. – Не верю, чтобы Стренжвейз мог все бросить ради женщины. Возможно, у них с секретаршей и была интрижка, но он не из тех людей, которые путают дело и удовольствие. А главное, Стренжвейз любил свою работу. Нет, он не мог сбежать, это невероятно. – В таком случае, какие вы можете предложить объяснения? – с легким раздражением спросил М. |
