|
Мальчики знали, что если повернуть одну из кнопок, послышится шум и треск, а если вернуть ее в прежнее положение — все прекратится. “Жизнь и смерть”, — подумал об этом Лен. Но радио по?прежнему оставалось тайной. Если приглушить шум и поднести радио к самому уху, можно определить, что звук выходит из отверстий. Логично было предположить, что назначение трех кнопок различно. Лен твердо верил, что одна из них — для того, чтобы выпускать наружу тепло, потому что, если поднести к отверстию руку, чувствовалось, как оттуда выходит теплый воздух. Но третья кнопка, как и катушка с железной проволочкой, оставались полнейшей загадкой. Лен подошел и взял у Исо радио. Он любил держать его в руках. — Мистер Хостеттер наверняка знает, как оно работает, — сказал Лен. В душе мальчики были абсолютно уверены, что мистер Хостеттер, как и Соумс, из Барторстауна. Исо кивнул: — Но мы никогда не осмелимся спросить его! Лен, в который раз, вертел в руках радио, ощупывая катушку, кнопочки и отверстия. В голых ветвях шумел холодный ветер, река покрыта льдом, поваленное дерево, на котором сидел Лен, было скользким. — Я что?то никак не пойму, — медленно произнес Лен. — Что? — Допустим, эти радио были у них на каждом шагу, но мне кажется, что днем они не очень долго работали. То есть, я хотел сказать, что люди могли их просто не слушать. Что до меня, то я бы ждал ночи, когда все уснут и суета прекратится. — По себе не судят, — сердито прервал его Исо. Но вдруг смысл сказанного дошел до него, и он тоже заволновался: — Я думаю, в этом что?то есть. Да нет, это наверняка так! Мы валяем дурака днем, когда они и не собираются разговаривать — это для них так же глупо, как для нас — увидеть мистера Хостеттера с дюжиной детишек на каждом колесе его фургона. Исо вскочил и забегал взад и вперед, пытаясь дыханием согреть окоченевшие пальцы. — Мы должны что?то предпринять, Лен. Мы должны попытаться прийти сюда этой же ночью — Вообще?то да, — охотно согласился Лен и тут же пожалел об этом. Уйти из дома ночью совсем не так просто. — Предложи отцу поохотиться на енотов. — Не получится. Брат не согласится, да и отец тоже. Охота на опоссумов тоже заранее была обречена, не лучшим представлялся и вариант ночной охоты на оленей с факелами. — Ладно, что?нибудь придумаем. — Исо спрятал книги и радио. — Мне пора. — Мне тоже, — с сожалением сказал Лен, поглядывая на толстую серую книгу по истории США. Ему очень хотелось взять ее с собой, но он знал, что это невозможно. Исо прихватил ее только потому, что в ней было много картинок с машинами. Она была полна описаний непонятных вещей и странных названий, и Лен с замиранием сердца ждал, какой еще сюрприз ждет его на следующей странице. — А может, лучше приходить сюда поодиночке, если у кого появится возможность? — Ну уж нет, сэр! Я украл и радио, и книги, и никому не позволю всем этим пользоваться в мое отсутствие! — Исо посмотрел на Лена с такой злостью, что тот поспешно согласился. Исо еще раз проверил, все ли в порядке, и мальчики отправились домой. — Не стоит больше приходить сюда днем, — пробормотал Исо. — Скоро все пойдут в лес за сладким соком, а затем… — С внезапной горечью, которая встревожила Лена, Исо продолжил: — Вечно что?то мешает делать то, что хочется, и знать то, что хочется. Мне тошно от всего этого. Будь я проклят, если всю жизнь буду выгребать навоз! Возвращаясь домой, Лен обдумывал эти слова. Он ощущал, как что?то изменилось в нем, и знал: Исо чувствует то же самое. Это пугало Лена. Он не мог разобраться в себе, но знал точно: это чувство — часть его, и если оно умрет, он станет похожим на травоядное животное, которому нет дела ни до чего, кроме разве что собственного желудка В феврале вся деревня, прихватив пробки, выводные трубки и кувшины для сока, направилась в кленовую рощу. |
