|
Внезапно Лен подумал, что он не совсем чужой среди них. — Ты думал, — сказал Шермэн, — что попадешь в большой город, один из тех, которые существовали до Разрушения? — Да, — ответил Лен. Он уже не злился, а испытывал только легкое сожаление. — Но все, что у нас есть, — лишь часть твоих мечтаний. — Остальное мы пытаемся найти, — добавил Эрдманн. — Мне рассказать подробнее, Гарри? — Не сейчас, — отозвался Шермэн. Когда он повернулся к Исо и Лену, в его глазах был обычный холодный блеск. — Вы должны поблагодарить Хостеттера. — Это лишнее, — вмешался тот, — причина и без того была достаточно веской. — Что ж, ладно. Но знайте: если бы не Хостеттер, вы погибли бы от руки сумасшедших фанатиков в том городе, как его? — Рефьюдж, — напомнил Лен, — да, мы понимаем это. — Я лишь констатирую факты. Мы сделали вам одолжение, и вы не сможете понять, как велико это одолжение, до тех пор, пока не поймете суть всего, что происходит здесь. Единственное, что от вас требуется, — это выполнять, что вам говорят, и не задавать слишком много вопросов. Он замолчал. Эрдманн покашливал, а Гутиэррез пробормотал: — А может, повести их в забой, Гарри? Там чисто и сухо. — Ты что, пьян, Джулио? — Пока нет. А хотелось бы. Шермэн хмыкнул. — Итак, вот что я хочу вам сказать. Вы обязаны не покидать Фол Крик. Даже не пытайтесь нарушить этот приказ. У нас слишком много поставлено на карту, гораздо больше, чем вы можете себе представить, и мы не имеем права рисковать этим, — он коротко закончил свою речь: — В противном случае вас убьют. Часть 20 Воцарилось молчание. Затем Исо произнес: — Мы оставили все ради Барторстауна. Разве это не может служить нам гарантией? — Люди нередко изменяют мнения. Я обязан предупредить вас. Исо положил руки на стол: — Могу я задать вопрос? — Пожалуйста. — Что за чертовщина этот Барторстаун? Шермэн, нахмурившись, подался вперед: — Ты что?то знаешь, Колтер? Я никогда не стану разговаривать с вами об этом — ни сейчас, ни позже — до тех пор, пока не удостоверюсь, что вам можно доверять. Поймите: вы — самая большая для нас проблема. Обычно при встрече с чужеземцами мы становимся немыми и осторожными, хотя, в общем, в этом нет особой необходимости. Чужие здесь не задерживаются надолго. А вы собираетесь остаться здесь навсегда. Так знайте: вся наша жизнь — нравы, обычаи, климат, в конце концов, в корне отличаются от вашего, — он с интересом взглянул на Лена, — и не стоит краснеть, молодой человек. Я знаю, что вы говорите правду и искренни с нами. Знаю, что вам пришлось пережить ради этой мечты. Но ведь завтра наступит новый день. И неизвестно, что он вам принесет. — Мне все же кажется, что вы полностью обезопасили себя, — сказал Лен. — Во всяком случае, до тех пор, пока у вас есть пули. — О, да. Мы решили рискнуть и рассказать вам все о Барторстауне. У нас просто нет другого выхода. Но это произойдет не раньше завтрашнего вечера, — Шермэн медленно поднялся и неожиданно протянул Лену руку, — не суди меня строго и наберись терпения. Лен пожал протянутую руку и улыбнулся. — Увидимся Гарри, — сказал Хостеттер. Затем они вышли на улицу, окунувшись в холодный, бодрящий ночной воздух, пропитанный незнакомыми запахами. Они шли по освещенному фонарями городу, в каждом окне горел свет, слышался смех и оживленные разговоры. |
