Я за вас извинюсь и, если нужно, куплю половину товаров.
Мидж признала себе побежденной. За кофе он спросил, помешивая своей ложкой в ее чашке:
— Значит Айсвик вы любите по-настоящему?
Она ответила слабой, натянутой улыбкой.
— Неужели обязательно говорить об Айнсвике? Мы не поехали поездом в два пятнадцать, и я уцелела. Я прекрасно знаю, что не может быть и речи о поезде в четыре пятнадцать, но… зачем вы тревожите мою рану?
— Я не хочу вас заставить уехать поездом в четыре пятнадцать. Но я все-таки предлагаю вам приехать в Айнсвик. Приехать туда навсегда! Если вы сочтете возможным ужиться со мной…
Мидж с изумлением смотрела на него. Чашку она поставила на стол и спрятала руки, чтобы скрыть, как они дрожат.
— Мне кажется, Эдвард, что я вас не совсем понимаю.
— Да, Мидж, я вас прошу выйти за меня замуж! У меня нет романтической любви, я немного нелюдим, хорошего во мне мало. Я — не Дон Жуан, мы уже давно знаем друг друга, вы и я, а Айнсвик был бы — ну как это сказать?.. — чем-то вроде компенсации. Что вы на это скажете?
Мидж нужно было приложить усилие, чтобы что-то сказать.
— Но… я думала… Генриетта…
Дальше она говорить не могла. Он сказал:
— Три раза я просил ее руки и три раза она мне отказала. Генриетта хорошо знает, чего она не хочет.
Снова наступило молчание, и он снова спросил:
— Ну, и что же вы решили?
Она посмотрела ему в глаза и, не скрывая своего волнения, ответила:
— Мне все это кажется фантастическим и нереальным. Вот здесь, за завтраком в Беккерлей, получить приглашение в рай. Ведь вы предложили мне земной рай!
Лицо Эдварда засветилось радостью. Он взял ее руку и сказал:
— Значит, для вас рай — это Айнсвик! Если бы вы знали, Мидж, как я рад!
Они долго молчали. Оба были счастливы. Потом Эдвард заплатил по счету, одарив официанта царскими чаевыми. Пора было уходить.
— Мне все-таки нужно зайти в магазин, — сказала Мидж, — я должна предупредить миссис Эльфридж, я не хотела бы уйти без предупреждения.
— Пожалуйста, — согласился Эдвард, — но только при условии, что вы ни одной минуты там больше работать не будете. Это я вам категорически запрещаю! К тому же мы еще должны зайти в ювелирный магазин за кольцом…
— За кольцом?
— Разве это не принято? Разве вы не должны иметь обручальное кольцо?
И она его получила.
Эдвард выбрал кольцо, украшенное бриллиантом, с большим вкусом: камень был среднего размера, но прекрасно обработанный и с замечательным блеском.
— А теперь, — сказал Эдвард, выходя из ювелирного магазина, — пойдем и покажем миссис Эльфридж, что мы тоже можем быть грубыми и плохо воспитанными.
— Вы сто раз правы, Эдвард, что сумели вытащить Мидж из этой ужасной лавки, и так же сто раз правы, что привезли ее к нам! Она будет жить у нас, и, если захочет, здесь вы можете и пожениться. Сент-Джордж от нас не далее четырех километров, по главной дороге, через лес — полтора километра. Но на свадьбу никто не ездит через лес. Богослужение, конечно, совершит приходской священник. В последнее время у него был страшный насморк, но он гораздо симпатичнее, чем викарий, и служба с ним будет более впечатляющей.
Мидж не могла удержаться от замечания, что прием полностью в духе Люси: одновременно хочется и смеяться и плакать!
— Я буду очень счастлива выйти замуж именно здесь! — сказала она.
— Тогда, дорогая, все в порядке! Договорились! — воскликнула Люси. |