Потому — оглядывались назад.

Вспоминали — благо память была свежа, да и пресса, охваченная разоблачительной лихорадкой, не скупилась на подробности «сладкой жизни» предшественников.

Государственная дача за зеленым забором, гаишник, отдающий честь вслед машине, несущейся по Рублево-Успенскому шоссе. Баня с бассейном, много виски и обнаженной женской натуры.

Предел мечтаний, символы успеха.

Калька тайных утех свергнутой партийной элиты.

Резвились, по крупицам множа собственные символы.

Ранние — часы «Rolex», костюмы от Versace, черный глянец шестисотых «Mercedes» вместо черного же глянца «ГАЗ-31». Номера, однако, те же. Предпочтительнее прочих — магическое «МОС».

Резвясь, впрочем, решали дела.

Делили страну, потрошили закрома Родины, прикупали усидевших чиновников, назначали новых, заключали коалиции, подписывали конвенции, карали нарушителей.

Как полагается — «после непродолжительной гражданской панихиды».

Классиков, впрочем, в новом прочтении трактовали буквально.

Хоронили тогда часто.

Однако не грустили. С утра отпевали очередного нарушителя конвенции, в обед «поднимали десятку грина», вечером садились ужинать в узком кругу и за ужином продолжали делить страну, назначать чиновников…

Et cetera.

Тогда Антоновы загулы — «забеги в ширину», по собственному его определению — были скорее нормой, чем исключением из правил.

Но времена неуловимо менялись.

Как ни забавно, мы действительно вписывались в цивилизованный мир. Корявым почерком, с ужасными — порой непростительными — ошибками. И не на титульном, разумеется, листе — где-то с краю, на полях.

К тому же имя «нам» было отнюдь не легион.

Десятка-другая в авангарде. За ней, на порядок ниже, — еще несколько сотен самых «продвинутых» и дерзких.

Не суть.

Вписывались — вот что было главным.

Процесс — как говаривал на заре перемен первый и единственный президент империи, благополучно сметенный ее же осколками, — пошел.

Вписавшись, как губки постепенно впитывали повадки мировых элит, включая их маниакальную страсть к «здоровому образу жизни».

Впрочем, жизнь, опаленная этой страстью, при ближайшем рассмотрении вряд ли покажется здоровой. Ибо вся она — суть бесконечная погоня за уходящей молодостью. Стремление любой ценой поддержать или приобрести — благо современная медицина это может — «товарный вид»: упругое тело с безупречными пропорциями, лицо без единой морщины, античный (или любой другой) нос, ослепительную улыбку и так далее, и тому подобное… В том же духе до бесконечности.

Сиречь — абсолютного совершенства.

Стремление вполне объяснимое — счастливую жизнь, конечно же, хочется продлить максимально. К тому же в праздничном вихре следует блистать и наслаждаться.

Порхать, а не тащиться в инвалидной коляске.

Страстишка, кстати, развивается, как правило, в геометрической прогрессии. Чем безоблачнее небо, тем более непреодолимым становится желание жить под ним вечно.

Но как бы там ни было, протиснувшись в чертоги, «наши» тоже озадачились телесным здоровьем.

В моду вошло разумное воздержание.

А также диеты, диетологи, фитнесс-клубы, персональные тренеры, йога, калифорнийские стоматологи и пластические хирурги, релакс в Монтрё и Марианском Лазнике, талассо в Довиле и Биаррице, горные лыжи в Сент-Морице и Куршавеле, теннис, гольф и конные прогулки.

А еще — нравственные ценности, в первую очередь семейные.

Любовницы и случайные подруги из числа успешных фотомоделей, исполнительниц стриптиза с высшим актерским образованием и малолетних певичек с незаконченным средним, длинноногие барышни-секретари и проверенные боевые подруги — одинокие business-woman, разумеется, никуда не делись.