— А как с авансом?

Аманда опустила глаза.

— Без аванса?

— Сериалы по сценарию стоят очень дорого, у них проблемы с финансированием…

— Ты издеваешься?

— Пойми, это для реалити–шоу производство практически ничего не стоит по сравнению с тремя миллионами за эпизод для сериала по сценарию. Раньше они выпускали дюжину драм или комедий в надежде, что одна сможет выстрелить. Теперь выпускают всего пару, а остальное время заполняют тупыми шоу для идиотов. В надежде найти настоящую любовь герои там каждый вечер под камеру занимаются сексом в ванной с разными партнерами. Я уверена — мне заплатят. Но если я сейчас откажусь, найдется тысяча писателей, которые готовы умереть, лишь бы им дали такой шанс.

Джон всплеснул руками и хлопнул себя по бедрам. Ему хотелось, чтобы все это оказалось сном. В погоне за голливудской химерой, которая, насколько он понимал, явилась к ней в виде спама, жена предлагала ему жить в разных концах страны. В этих писательских чатах сидят одни неудачники, некоторые из них озлоблены, а Аманда сейчас очень уязвима. Ему стало интересно, заплатила ли она что‑нибудь этому Шону. Все, абсолютно все в этой затее очень скверно попахивало. Молчание затянулось, тишина уже грозила стать невыносимой, и тут зазвонил мобильник Джона.

Трубку взяла Аманда.

— Да? — она протянула телефон Джону. — Твой редактор.

Джон провел ладонью по лицу и потянулся за трубкой.

— Привет, Элизабет. Нет, все нормально. Да, правда. — Он вытаращил глаза. — Что? Вы шутите? Господи Иисусе. А как?.. Как она? Угу… Конечно. Хорошо.

Джон закончил разговор и прикрыл глаза, потом повернулся к Аманде:

— Мне придется вернуться в Канзас.

— Что случилось?

— Лабораторию взорвали.

Аманда поднесла ладонь ко рту.

— Ту самую? С бонобо?

— Да.

— О боже. Кто же мог это сделать?

— Не знаю.

— Обезьяны не пострадали?

— Не знаю, — сказал Джон. — Но женщина, у которой я брал интервью, серьезно ранена.

Аманда взяла его за руку.

— Мне очень жаль.

Джон кивнул, он почти ее не слышал. В голове у него мелькали картинки посещения лаборатории, где он только что был. Вот следом за Исабель он идет в зону наблюдения, волосы Исабель раскачиваются в такт ее шагам. Вот с восхищением наблюдает за тем, как бонобо вытаскивают сувениры из своих рюкзачков, словно дети, которые достают из чулка рождественские подарки. Вот он в офисе Исабель, она нервно поглядывает на диктофон, а он отмечает про себя, что испытывает к ней физическое влечение и чувствует себя последним негодяем. Мбонго в маске гориллы. Бонзи целует стеклянную перегородку. А вот славная малышка с озорной искрой в неотразимых глазах. А теперь Исабель в критическом состоянии, а бонобо… о них у Элизабет не было никаких сведений, но Джон мог представить самое ужасное…

— Мы не можем пойти на это, — отрезал Джон. — Это невозможно. Пожалуйста, скажи мне, что ты поняла — этого не будет.

Аманда смотрела на Джона до тех пор, пока он не опустил глаза. Потом прошла мимо него и поднялась на второй этаж. Спустя несколько секунд дверь в их спальню захлопнулась.

«Я чертов чурбан», — подумал Джон, усаживаясь на пол возле кофейного столика.

Он подцепил устрицу и смотрел, как она подрагивает внутри раковины. Потом мрачно взглянул на икру. Учитывая, сколько она стоит, ее следовало поставить в холодильник. Он представлял, как Аманда лежит наверху в постели, укрывшись с головой одеялом, и понимал, что ему надо подняться к ней. Вместо этого он взял за горлышко одну из бутылок и начал пить, то опрокидывая ее, то ставя на колено, и вскоре колено было все в мокрых кругах.

Этот сериал — слишком большая удача, чтобы быть правдой, но вдруг все‑таки правда? Его собственная карьера состоялась по чистой случайности.